Двойная наживка

Хайасен Карл

– Нет, – отозвался Скинк, – не входит. Спроси о нем Декера.

Гарсия сказал:

– Это значит, что один парень все еще на воде.

– Верно, – отозвался Джим Тайл, – Деннис Голт.

Скинк выглядел довольным.

– Вы ребята, очень востры, даже для полицейских.

Эл Гарсия вспомнил, как Скинк наставлял его насчет гигантской рыбы.

– Так что ты, черт возьми, сделал?

– Не я, сеньор. Я просто все организовал.

Скинк открыл крышку контейнера и увидел маленького окунька Гарсии, плавающего в чистой

воде.

– Черт побери, сержант, я горжусь тобой.

Джим Тайл сказал:

– Сэр, есть кое-что. Вы должны это знать.

– Минутку, патрульный Джим. Сначала взвесим этого малыша.

Скинк сам поднял тяжелый контейнер и локтями освободил себе дорогу, раздвигая толпу.

– Вы не поверите этому, – обронил он через плечо Тайлу и Гарсии. – Но, кажется, ваша лодка – единственная, где есть рыба.

– Это как раз то, что мы пытаемся тебе втолковать, – сказал ворчливо Гарсия, продвигаясь за Скинком.

Скинк взобрался на подмостки и понес контейнер к весам.

Он вынул маленького окуня и осторожно опустил его в корзину. За его спиной на весах появилось световое обозначение веса шестифутовыми ослепительно яркими цифрами: 14 унций.

– Ха-ха! – прокаркал Скинк. Он нашел на подмостках микрофон и включил систему оповещения:

– Внимание! У нас есть победитель!

– Проклятый урод! – пробормотал Чарли Уиб. Голос оповещавшего был похож на голос слепого. – В первой лодке целая стая сарычей, а теперь вот это.

Страдая от тошноты, проповедник последовал к весам за оператором. Ему показалось, что это не рыжий Руди, а кто-то другой с «Миникам» в руках, кто-то, кого Уиб не узнавал. В этом что-то было, но на фоне бесконечной неразберихи казалось не имеющим значения недоразумением.

Когда Чарли Уиб добрался до подмостков, слепого там не было. Но его ждал другой кошмар. Там были братья Тайл.

– Привет, – сказал Джим Тайл Чарли Уибу. – У меня большая рыба, правда?

– Посмотри, брат, – сказал Эл Гарсия.

Чарли Уиб ощутил во рту вкус желчи.

– Кажется, ты действительно победитель, – сказал он.

«Миникам» была направлена прямо на его лицо – вся Америка смотрела на него. Уибу как-то удалось успокоиться, и он поднял тощего окунька, держа перед камерой. Две девушки в оранжевых бикини выкатили на подмостки гигантский приз, а еще две вытащили огромное картонное факсимиле чека в двести пятьдесят тысяч долларов.

– Все правильно, – сказал Эл Гарсия, таким голосом, что Джим Тайл вздрогнул. – Но где настоящий чек?

– Ах, – ответил Уиб. Как после всего этого он мог сказать по телевидению, что чека нет? Что он и дьякон Джонсон были двумя единственными людьми, знавшими комбинацию к сейфу, а теперь дьякон Джонсон исчез.

Чувствуя замешательство, Джим Тайл спросил:

– Где чек?

– Прошу прощения, – ответил преподобный Уиб, – но я не говорю по-кубински.

– Если нужен перевод, – сказал

Эл Гарсия, – то, пожалуйста: где этот дерьмовый чек?

Уиб попытался дать сразу несколько объяснений, но ни одно из них не звучало убедительно и ни одно не могло опровергнуть того факта, что он обещал представить этот чек победителю во время передачи национального телевидения в день турнира. Толпа, особенно другие окунеловы, стали неуправляемыми и требовательными. Как ни были они настроены против братьев Тайл, еще больше их рассердила мысль об обмане рыболовов. Даже мрачные представители компании «Счастливой Железы» присоединились к сваре.

– Сожалею, – сказал наконец Уиб, поднимая кверху руки, – возникла небольшая проблема.

Эл Гарсия и Джим Тайл сердито переглянулись.

– Предоставляю эту честь тебе, – сказал Гарсия.

Джим Тайл вынул свою бляху и достал из кармана пару наручников.

Кустистые, густые, как лес, брови Чарли Уиба, казалось, выцвели.

Среди зрителей усилился гул.

– Выключай, Руди, выключай камеру! – орал режиссер в ухо Р. Дж. Декера, но Декер продолжал снимать.

На безупречном английском Джим Тайл сказал:

– Мистер Уиб, я арестую вас за мошенничество...

– И воровство в крупных масштабах, – ввернул Гарсия. – И еще за многое, о чем я догадываюсь.

– И воровство в крупных масштабах, – повторил Джим Тайл. – Вы имеет право воздержаться от комментариев...

И именно тогда отчаянный крик разорвал мрак. Он шел со стороны воды, это был гортанный животный вой, от которого Гарсия вздрогнул.

Джим Тайл наклонил голову.

Декер уронил свою камеру и побежал к причалу.

Скинк стоял на коленях в мелкой воде. Вокруг него всплывала рыба, в судорогах, брюхом кверху, бороздя стеклянную поверхность резкими зигзагами.

Скинк захватил одного из погибающих окуней и держал в руках, чтобы Декер и остальные могли видеть.

– Они все подыхают, – кричал он.

– Возьмите мою лодку, – предложил Эдди Сперлинг.

– Спасибо, – хрипло отозвался Скинк. Декер и Кетрин влезли в лодку за ним.

– Надеюсь, вы ее найдете, – крикнул Шустрый Эдди, когда лодка тронулась.

Он знал, что никогда не забудет этой великолепной рыбы в клетке. Он не мог перенести мысли о том, что она погибнет в этой скверной воде, но это казалось неизбежным.

Скинк стоял в лодке и уже включал дроссель. Сначала он сбросил соломенную шляпу, потом очки. Казалось, Скинку все равно. Казалось, что он не замечал комаров и жуков, садившихся на его лоб и щеки и запутывавшихся в его бороде, слепленных собственной кровью. В ранних сумерках Скинк правил уверенно, будто узнавал направление сердцем или инстинктом. Лодка неслась, как ракета. Декер видел цифру на спидометре, она уже перешла за шестьдесят, и он сжимал зубы, молясь про себя, чтобы они не налетели на аллигатора или бревно.