Двойная звезда
Шрифт:
В центре зала лестница уходит на второй этаж, с нее вниз сыпятся еще люди, и злые такие... и даже в броне... Ух, амбал такой, нет твой удар я ловить не буду, в сторону, а вот Оди, пожалуйста, чего-то ты поскучнел, здоровяк, конечно, это не купцов гонять в порту, следующий... оп... оп... фехтуешь неплохо, а если на силу... вот так... голыми руками-то больно удары принимать, ручки-то сушит, а вот так... сверху, сверху, а в бок... не успел... спекся...
— Командир, на крышу уходят!
— Арбалетчики!
Чего-то много их, лезут со всех комнатушек, надо не забывать,
— В строй! Щиты поднять!
Вот так-то лучше, хоть и тесно, но работать можно. Выдавили всех к лестнице, сзади вверх полетели стрелы, разбойники начали прятаться в комнаты.
— Оди! Дверь! — раз, чего у них так тесно тут, двое выставили длинные ножи, гвардейцы разберутся, иду дальше, а вот и главная зала, окно распахнуто, лесенка на крыши...
— Липп! Куда ушли?
— Здесь, командир, вон на крыше, лезут обратно.
— Принимаем!
Четверо крепких мужиков нырнули с крыши в соседнюю комнату, трое прикрывали четвертого.
— Кто вы такие? Вы знаете на кого напали? — старший решил еще и пригрозить.
— На кого же?
— Я Капи!
— А я Корт!
— А, молодой герцог, нужно было догадаться... Раз уж лаги не смогли... Но это земля герцога Лароды, по какому праву вы здесь хозяйничаете?
— По согласию с герцогом, а вы по какому праву здесь хозяйничаете?
— Нам поручил здесь руководство казначей герцога граф Сор.
— Он давно мертв.
— Неужели? — по насмешливому голосу Капи было понятно, что это ему известно. — Так давайте договоримся, молодой герцог.
— О чем?
— Я по-прежнему руковожу здесь всем, вам беспошлинная торговля...
— Ух, ты... как же мне все надоело... еще и торгуются... лаги не смогли... знал, значит... или сам нанял с чьей-то подачи... Липп! Оди! Луц!
— Мы здесь, командир...
— Зачистить всех под «ноль» ...
Меня трясло, я не мог больше смотреть на всю эту кровь, отрубленные конечности, стонущих людей. Порт Тора стал последней каплей моих годовых приключений. Как можно руководить людьми, если огромное большинство понимает только силу, только угрозу усечения головы, только... хотя может это я опять себя нагнетаю. Слишком много хочу... слишком много требую... Нарисовал у себя в голове идеальное феодальное государство, пастораль, идиллию, пастушки там, коровки на лугу, все сыты, все довольны, все чистые и причесанные, разговаривают стихами, пьют воду... с клюквой, подтираются мягкой бумагой... А тут вообще не... это самое... И бедность и голод, и болезни, и мрут все, и...
Стоп, разнюнился тут... Они жили и живут, а ты «нарисовался» такой правильный... а вот не было бы тебя... может барон Сан был бы лучшим ... нет... точно, нет... А это значит, что нужно «наступить на горло своей песне»... и что-то делать...
— Мы тупеем на этой войне, господа...
— Что, ваша светлость?
Да, ничего. Это я себе, только себе.
— Ваша светлость, а кто такой «Омон»? А-то бойцы спрашивают...
— Омон? Граф такой был, боролся с разбойниками и прочими... вот, как заходил к ним в берлогу, так сразу это и орал, а кто не ложился, то...
—
— В стране развитого феодализма... уже не помню, Липп...
Ничего не помню... все уходит, как в песок... не могу больше...
Глава 47
Страда.
«В закрома родины засыпано... и намолочено...»
Диктор Подухскского телевидения.
— Ты здесь? Я тебя потеряла, — Орха вошла в библиотеку, — чему ты улыбаешься?
— Какая ты у меня красивая... я даже не знаю, чтобы делал здесь без тебя...
— А что бы ты делал? Нашел бы кого-нибудь...
— Такую бы не нашел... да и не про это, я вообще...
— А чем я тебе помогаю? Только мешаю ведь...
— Я с тобой не боюсь показаться... глупым, слабым, смешным... и...
— Ты-то глупый и слабый? Смешной, это да... А прочее... герцог Корт Поду... гроза врагов, чего имени боятся и лаги, и разбойники, и городские воры, и мятежные бароны... голыми руками убивший больше противников, чем герои легенд... придумавший и сделавший такое, о чем никто никогда не слышал и не знал... ха... детям рассказывают сказки герцога, в кабаках поют песни герцога, в мастерских делают поделки герцога, все хотят служить у герцога, все хотят одежду, в которой ходит герцог, все хотят есть еду, как у герцога, все хотят печку, как у герцога, кровать, как у герцога, картины на стену, как у герцога, женщину... то есть...
— Что-что там с женщиной?
— Ничего. А ты тут в печали сидишь, бедненький...
— Такой женщины, как у герцога, больше нет и не будет. Она единственная и неповторимая, прекрасная и лучезарная, сексуальная и сногсшибательная...
— Говори, говори, мур-мур... а что значит сексуальная?
— Иди на ушко скажу...
— Нет уж, знаю я тебя, тут же библиотека...
— Почему бы «двум донам не сыграть в кости там, где им хочется...»
— Что? Не поняла?
— Что-то вспомнил, там тоже был всемогущий рыцарь и его прекрасная дама...
— И хорошо все закончилось? — Орха села все же рядом со мной и положила голову мне на плечо.
— Не помню, — соврал я. Плохо там все закончилось, плохо, но жизненно...
— Они любили друг друга? Сильно?
— Прямо как мы с тобой, — поцеловал ее в макушку, — ты вкусно пахнешь...
— А как их звали?
— Румата и Кира.
— Смешные имена, а где эта книжка? — посмотрела снизу пристально.
— Наверное теперь только у меня в голове...
— Расскажи мне, пожалуйста...
— Она длинная... расскажу, попозже...
— Опять обманешь...
— Когда я тебя обманывал?
Засмеялась и отпихнула от себя:
— Здрасте, так в первую встречу сразу и начал. «Я, говорит, бедный граф».
— Здрасте, ты сказала, что ты дочь барона, а я ответил, что примерно также...
— Все равно обманул, — отвернулась к стенке.
— В смысле? За попу держал, а замуж не позвал?
— Да. Замуж же не пошел?
— Замуж и не пойду.
— Как? — сейчас расплачется.