Двойник короля 12
Шрифт:
Зейнаб отстранилась и облизнула губы. На лице — торжествующая улыбка.
— Ну и где твоя сила теперь, русский? — произнесла она, поглаживая меня по груди. — Ты в моей власти. Из-за клятвы я не могу тебе ничего сделать, но…
Её рука начала двигаться от моей шеи к паху. В глазах — огоньки вожделения, смешанного с мстительным удовольствием. Нужно немного приструнить турчанку. В голове я прокручивал варианты. Вызвать кого-то из монстров? Нет, слишком рискованно. Паучки — неплохой выход, но что если она с перепугу выронит кристалл? Не хотелось рисковать.
— Что, ничего не чувствуешь? — спросила она, проводя рукой уже совсем по интимным местам. — Как жаль, а мне вот очень хочется.
Я дёрнул уголком губ. Удивительно, но в этой ситуации её действия вызывали только раздражение, никакого возбуждения. Может, дело в повреждённых нервных окончаниях, а может, просто не было настроения играть в эти игры.
Пока турчанка тут наслаждалась эфемерной властью, я в пространственном кольце взял иголочку с иглокрота, напитал её ядом. И мой паучок уже держал снаряд.
— Ну, раз ты так хочешь… — подмигнул ей.
В этот момент монстр воткнул свою иглу в тело девушки. Прямо в бедро, через тонкую ткань платья.
— Ай! — её глаза расширились.
Через мгновение в них было уже совсем другое: удивление, страх и осознание собственной беспомощности. Цвет лица резко изменился — от смуглого к бледно-серому.
— Яд, — хмыкнул, наблюдая, как Зейнаб отшатывается от кровати. — Если я его не выведу, ты умрёшь.
— Что? — вскочила она, хватаясь за место укола. Её пальцы уже тряслись.
Осознание быстро охватило турчанку. Она маг, вот только не знаю, чего именно и какого ранга. Около пятого, судя по ауре.
— Твоя кожа слезет с тела, будет немного неприятно, — спокойно сказал я, словно рассказывал прогноз погоды. — Потом внутренние органы превратятся в кашу, а всё остальное — в жижу.
Конечно, я врал. Пришлось убрать большую часть яда. Не хотелось, чтобы она реально сдохла — клятва или нет, но это создало бы проблемы. Главное — достичь покорности.
Рядом с моей кроватью на маленьком столике возникли зелья. Я аккуратно выставил их через пространственное кольцо.
— А теперь, дорогая… — улыбнулся, глядя на испуганную турчанку. — Начинай их давать мне. Одно за другим.
Зейнаб застыла посреди комнаты. Её взгляд метался от меня к зельям, словно она пыталась просчитать шансы, проверить, не блефую ли я. Минута сомнений, анализа… И вот моя жена уже склоняется надо мной.
Её руки, только что самоуверенно ласкавшие моё тело, теперь дрожат. Она аккуратно поддерживает голову, осторожно, словно боится навредить. Вливает в рот лечилку эталонного качества четвёртого ранга, стараясь не пролить ни капли, промакивая уголки моего рта краем своего одеяния.
Зелье тут же начало работу. Боль охватила всё тело, словно тысячи иголок впились в плоть. Я сдержался и посмотрел на девушку, не показывая ни единой эмоции. Хрен ей, не доставлю такого удовольствия.
Нервные окончания словно просыпались в теле. Электрические импульсы пробегали по восстанавливающимся нейронам. Каждая клетка, казалось, кричала от
— Следующее, — процедил сквозь зубы.
Зейнаб быстро схватила бутылёк с восстановлением магии. Её пальцы всё ещё заметно дрожали, а во взгляде читалась смесь страха и ненависти. Она послушно поднесла склянку к моим губам, осторожно вливая содержимое. Энергия заструилась по телу, наполняя пустой источник.
— Теперь выносливость, — указал на третью бутылочку. — И переверни меня.
Зейнаб колебалась всего секунду, но послушно выполнила приказ. Вдвоём со служанкой, которая зашла на её зов, они осторожно перевернули меня на живот. Боль пронзила позвоночник, заставив невольно скрипнуть зубами. Вот сука! Нигде не чувствую, а тут…
Я ощутил, как Зейнаб разрезает повязку, обнажая рану. Она ахнула, увидев место попадания пули.
— Что у тебя с кожей? — прошептала, проводя пальцем по границе между обычной человеческой и наростами от степного ползуна.
— Не твоё дело, — огрызнулся. — Лей зелье.
На повязку, которую мне прицепили местные лекари, турчанка осторожно вылила содержимое бутылька. Жидкость обжигала, проникая вглубь повреждённых тканей, но это была правильная боль — боль исцеления. Я чувствовал, как клетки активно регенерируют, как срастаются перебитые нервы.
Потребуется время, чтобы полностью восстановиться. Несколько часов, может, меньше — зависит от того, насколько серьёзно повреждение. Но уже сейчас я ощущал слабое покалывание в пальцах — верный признак возвращающейся чувствительности.
Когда моя личная медсестра закончила с процедурами, приказал ей взять лист бумаги и записывать. В двери заглянул бей, и я попросил его успокоить местных жителей, а потом вернуться ко мне.
Пока есть время, решил заняться планами возрождения моих новых земель. Зейнаб устроилась у кровати, приготовившись записывать. Её лицо было напряжённым, но покорным. Похоже, страх творит чудеса. И ведь сама напросилась.
Для начала вытащил из пространственного кольца большую часть своих зелий. Нужно было видеть, как удивилась турчанка, когда прямо из воздуха появились ящики с разноцветными флаконами. Её глаза расширились, рука с пером замерла над бумагой.
— У тебя есть… — проглотила она окончание фразы не в силах отвести взгляд от сокровища.
— Их нужно продать туркам, — перебил её. — Через Бахчисарай. Уверен, с твоим статусом это не составит проблем. И важно: по очень хорошей цене.
Зейнаб не могла отвести взгляд с ящиков. Я продолжил демонстрацию. Рядом появились сундуки с золотом и серебром, монеты тускло сверкали в полутьме комнаты. Девушка судорожно сглотнула.
— Это… Это же целое состояние, — прошептала она.
— На них наймите людей, — продолжил, игнорируя её реакцию. — Колодцы сделайте глубже, поля приведите в порядок, скотину купите. Наймите сюда лекаря и ветеринара, мужиков привлеките. Бабы тут есть, может, и закрепятся. Но чтобы так: замуж, все дела, по-честному.