Двойник Рода. Черная метель
Шрифт:
А теперь вот вроде бы и даже друг он мне, насколько бывший преступник с княжичем дружить могут, но червячок изнутри гложет. Нет доверия. Ратибор глаза постоянно отводит, говорит, словно в своих словах сомневается, пытается понравиться, дёшево панибратствуя. Я в людях за свою нелёгкую жизнь научился хорошо разбираться, иначе бы давно сгинул…
И вот ты, боярышня, сейчас про поводок сказала. Не знал бы, что у Рата мозги непробиваемые, то решил, что околдовали его. Ещё кое-что из необычного! Тут твой отец, боярин Славута ни с того ни с сего к себе пригласил сегодня с утреца. И тоже за
— Вот и об этом тоже думала. С чего бы такая перемена в поведении? Причём, прогнозируемая княжичем. Силой на Ратибора не надавить: он такую ответочку любому влепит, что мало не покажется. Не поверите, но даже Главу Луганских однажды по полу валял, в присутствии самого князя, которому тоже словесно достаётся. Про боярыню Хелену и вспоминать не буду: умылась слезами и деньгами, когда поперёк дороги встала.
Оказывается, и мой папочка тоже хочет разделить влияние на «Княжич» и «Племя» с Борисом, подсунув Рата в компаньоны… Я что-то совсем запуталась! Он же радоваться должен, что практически из-под носа увёл нашу организацию у Тулина!
— Мне кажется, но ты только что сама ответила на свой вопрос, — сказала Дарья. — Всё подводится к тому, чтобы руководили нами именно Славута с Борисом, а не ты с Ратибором. Опосредованно руководили, отдавая приказы вам. Точнее, княжичу, который будет давить на тебя. Но чем же Глава Рода Тулиных, мог так подцепить наследника? Мне, как и Тихону, в голову ничего не приходит, кроме колдовства, хотя это бред полный.
— Не такой уж и бред, если разобраться, — вспомнила Злата Марушу. — Даже на самого сильного Великого Волхва можно управу найти. Сложно, но можно! А Рат простой витязь, и неуязвимым считать его не стоит. Я прямо сейчас могу легко вспомнить несколько очень нехороших обрядов, связанных не с Даром, а напрямую с богами. Если князь Борис воспользовался одним из них, то Ратибору не устоять. Что же там творится у Тулиных, если готовы самого наследника Рода чуть ли не в раба превратить?
— Выборы князя! И не только у Тулиных, но и у Луганских они над головами зависли! Со дня на день предвыборная гонка начинается! — пришло озарение к Тихону. — Поэтому твой отец и работает в связке с Борисом! Они там о чём-то втихаря договорились и боятся, что «Народный княжич» своим своеволием может сорвать все их планы!
Поэтому и заморочили княжича, как самое сильное и непредсказуемое звено в нашей организации! Когда я становился главой Крыс, то тоже перед выборами действовал по похожему сценарию. Шеренги разномастных волхвов за моей спиной не стояли, поэтому действовал с помощью других методов, чтобы надавить на конкурентов-претендентов, но сути подобное не меняет.
— Извините, — заглянул один из охранников офиса. — Там только что доложили, что толпа женщин с детьми идёт в нашу сторону.
— Большая? — сразу насторожился Расул.
— Да человек пятнадцать, только судя по камерам, разрастается потихоньку.
— Надо людей поднимать и в дружину звонить!
— Не надо, Расул! — ответила Злата. —
— Но…
— Это приказ! — жёстко произнесла боярышня тоном, никак не вязавшимся с её миловидной внешностью. — Кто ослушается, тому лично башку сверну! Люди идут за справедливостью, и прятаться от них не буду! Вы же только помешаете!
Решительно встав с кресла, Злата вышла на улицу и села на ступеньки офиса, ожидая разгневанную делегацию. Вскоре та появилась, разросшаяся примерно до полусотни. Мельком окинув толпу оценивающим взглядом, девушка встала. Одни женщины и дети, несколько стариков…
— Вот она! — вырвалась вперёд женщина, таща за руку девочку лет семи. — Вот та, что погубила наших мужчин!
— Здравствуйте, уважаемые, — слегка склонив голову в приветствии, спокойно произнесла Злата. — Вы хотели меня видеть?
— Век бы вас не видеть! Тебя и твоего княжича! Убийцы!
— Тогда зачем пришли? Разорвать на куски? Нет смысла. Убийство наследницы Главы Рода карается смертью. Пострадают и ваши дети. Проклясть? Тоже не получится. Я уже сама себя прокляла за каждую смерть. Единственное, что могу сделать, это помочь каждой семье. Говорила, но ещё раз скажу: никто не останется один на один с горем.
— Мы не верим тебе! — не унималась женщина. — Вы, правители, всегда так говорите, а потом набираете новое «мясо» на убой и забываете о прошлых жертвах! Так всегда было! Мы думали, сбежав сюда из родной страны, заживём по-человечески. Только ничего не меняется!
— Пропустите! — раздался сиплый голос.
Через строй людей протиснулся мужчина с сильно обожжённым магическим огнём лицом.
— Здравствуй, Шокрия, — поклонился он женщине. — Не узнаёшь? Кочар я. Мы с твоим мужем хорошими приятелями были.
— Ох… Конечно, Кочар! Бедный! И тебя эти изуродовали!
— Ты не права. Не они, а враги. И быть мне мёртвым, лёжа рядом с твоим мужем, но боярышня Злата спасла вместе со своими людьми. Тащили под пулями до безопасного периметра, рискуя жизнями. Пятеро витязей рисковали ради одного безродного! Могли бросить, но не бросили!
А через сутки я увидел её в крепостном лазарете… Поверь, Шокрия, раны у боярышни были страшными! И про вождя Ратибора тоже скажу. Как лев отважно сражался рядом с простыми бойцами в самых опасных местах! Делали ли так наши беи на родине? Нет!
Ещё тебе скажу… Всем вам, люди, скажу! Я теперь калека и воевать больше не могу, но вернусь к своим братьям в «Племя». Буду помогать сделать его таким же сильным, каким оно было до войны, а лучше — ещё сильнее! Потому что моя кровь навсегда смешалась с её! — показал ветеран на Злату. — И не переживайте за свои семьи! Мы для боярышни и княжича не «мясо», а люди! Я верю каждому их обещанию!
— Спасибо, Кочар! Я помню тебя, — обняла Злата калеку. — Рада, что ты на ногах. И службу для тебя в «Племени» обязательно подыщем. Прав ты: нужно становиться сильнее, чтобы подобное не повторилось.