Двойник твоей жены

Бахтиярова Анна

Заказ, как и обещали, собрали быстро. Вынесли внушительный мешочек. Тяжеловатый для леди. Торговец вознамерился лично дотащить покупки до кареты, но его опередили. Мой бравый охранник вошел в лавку, вопреки распоряжению оставаться снаружи.

— Давайте я, миледи, — он ловко подхватил мешочек с прилавка, но прежде странно покосился на торговца.

— Не забудьте ваше обещание, госпожа… — начал тот, но я перебила:

— Я всё помню, Морган! И постарайтесь больше не пересказывать глупые сплетни.

Торговец старательно закивал

и поклонился, выказывая почтение. Увы, не искреннее, а вызванное моей устрашающей магией. Оно пройдет, и Морган, скорее всего, продолжит поливать меня грязью. Но обещание я всё же выполню. Пришлю зелье. Пусть любви оно по-настоящему не добавит. Однако если верить, возможны чудеса.

— С лавочником всё в порядке? — поинтересовался охранник, прежде чем закрыть за мной дверь кареты. — Выглядит того… пришибленным.

— Это его обычное состояние, — отшутилась я, но в душе поселилось уныние. Как же легко я пользовалась даром во имя выгоды.

«Разве в магазине ты занималась не тем же самым, чтобы клиенты охотнее покупали зелья?» — напомнил кто-то в голове.

Но я не согласилась. Ситуации отличались кардинально. В собственном магазине я действовала осторожно, стремясь не причинить вред. К тому же, выявив «болезненные точки», снабжала клиентов идеально подходящими к случаю настойками. Работала почти как лекарь. Сначала определяла, что у человека за недуг, а потом его лечила. С лавочником Морганом всё вышло иначе. Я задала вопрос со зла и солгала о любовном зелье в придачу. Нехорошо. Очень нехорошо…

А что еще хуже — моя репутация уничтожена. Наш с Саймоном развод окружающие еще бы пережили. Но слухи о том, что я, оставаясь госпожой Картрайт, живу с богатым мужчиной, ничем не перебьешь. Этого никогда не забудут. Да, город у нас большой. Но рядом в любой момент может оказаться кто-то знакомый, чтобы просветить народ о твоем позоре. Неважно, реальном или выдуманном…

* * *

К возвращению лорда в особняк я накрутила себя до невозможности. Ходила туда-сюда по спальне с припухшими глазами и готовая к грандиозной истерике.

— Что стряслось? — спросил Его сиятельство с порога, вытаращив глаза.

Решил, что на меня напал призрак. Или Ребекка. Никак не меньше.

Я всхлипнула и без сил опустилась на кровать.

— Он… он… назвал меня… пад-пад-падшей женщиной. А я… при-применила дар.

— К-к-кто на-на-назвал? — опешил лорд

Ох… Кажется, иногда заикание передается по воздуху, как простуда.

— То-торговец. Са-са-саймон рас-распустил грязные слууухииииии…

Я заревела. В голос. Как глупая корова.

Лорд нервно кашлянул, явно не ожидая подобной подставы с моей стороны.

— Ева, послушайте, — начал он деловито, но замолчал, осознав, что поток моих слез усилился.

— Вы не понимаете, да? — спросила я сквозь рыдания. — Теперь я не смогу открыть магазин. Меня сегодня чуть не выставили вон, потому что я оскверняю лавку

одним своим присутствием. Ко мне тем более никто не придет за покупками. Чтобы не испачкаться! Всё кончено! Саймон победил!

Лорд всплеснул руками. Мол, что за бред? Но вслух ничего подобного не сказал. Подошел ко мне и сел рядом на кровать.

— Это не победа, поверьте. Есть способы всё исправить и…

Он замолчал потрясенный. Ибо я сделала то, чего не ожидал никто из нас. В очередной раз всхлипнув, уткнулась лицом ему в грудь. Как ребенок, ей-богу.

Накрыло основательно. Вспомнились все горести разом. Отрекшаяся семья. Измена Саймона. Шаткое настоящее и неизвестное будущее. Презрение в глазах господина Моргана. Презрение, с которым теперь на меня будут смотреть все. Но едва я коснулась лорда (точнее, едва его сильные руки осторожно меня обняли), боль притупилась, а горечь перестала разъедать внутренности. Я вздохнула свободнее, еще пару раз всхлипнула и затихла. Сидела, не шевелясь, боясь спугнуть ощущение покоя.

— Ева, всё будет хорошо. Обещаю.

Звучало убедительно. Жизнеутверждающе. Хотелось верить. Слишком сильно.

Я отстранилась. Мы посмотрели друг на друга, а в следующее мгновение уже целовались. И это казалось естественным и логичным, будто по-другому и быть не могло. В голове взрывались фейерверки, пылая яркими огнями. Тело стало легким, как перышко, вот-вот воспарю к потолку. Вместе с лордом, разумеется. И останемся там — в невесомости — на долгое-долгое время.

Я видела прекрасные картины. Как мы гуляем с лордом по парку, держась за руки, или кружимся в вальсе в доме министра, а все глядят на нас с восхищением. А еще как я стою вся в белом у алтаря и приношу клятву верности новому мужу. Платье у меня потрясающее, воздушное, словно сотканное из звезд, не то, что на прошлой свадьбе, когда пришлось посетить скромную лавку готовой одежды.

Ох, как же все замеча…

Тук-тук.

Мы с лордом отпрянули друг от друга, как ужаленные. Стук в дверь разрушил грезы, вернув меня на землю. Я схватилась за разрумянившиеся щеки. Белое платье?! Безумная Ева! Совсем расчувствовалась на нервной почве. В глазах лорда отразилась не то паника, не то растерянность. Он слишком быстро отвел взгляд. Не разберешь…

— Войдите! — крикнул, поднимаясь.

В спальню вошел Голкомб.

— Прошу прощение за вторжение. Но дело срочное.

— Говори, — распорядился лорд, приглаживая волосы.

Ох, весь такой деловой. И не скажешь, что считанные минуты назад набрасывался с поцелуями.

— Я ходил на почту и встретил там секретаря господина Сэдлера, — отчитался помощник после того, как оглядел мое заплаканное лицо.

Его сиятельство скривился.

— Какие новости у незабвенного дядюшки Бенжамена? Надеюсь, он не намерен передумать и в ближайшее время нас посетить?

— Отнюдь. Это его посетили сегодня утром. Леди Ребекка. В смысле, настоящая леди Ребекка.