Двойник
Шрифт:
– Эй, Десс, где твой телефон?
– спрашиваю я.
Он достает телефон из кармана штанов.
– Вот он, а что?
Я забираю у него телефон и легко пробегаю пальцами по кнопкам.
– Я записала тебе свой номер. Позвони мне, когда выполнишь назначение, ладно?
Вероятно, не лучшая мысль, надо было просто попрощаться - мысль определенно не лучшая. Но потребность знать, что он выполнил назначение, неожиданно перевесила все сомнения.
Он забирает у меня телефон.
– А что, если я не смогу?
– Не говори “если”, только “когда”.
Теперь
– А ты, Вест? Как я узнаю? Ты позвонишь мне?
Я медленно качаю головой.
– Ты узнаешь, когда завершишь свое назначение. Потому что, когда ты мне позвонишь, я или отвечу или нет.
– Эй, так не честно!
– Знаю.
– Не могу сказать ему почему, так как правда заключается в том, что вряд ли я выдержу, если позвоню ему, а он не ответит. Лучше думать, что он просто забыл или занят. Наверное, я трусиха.
– Извини.
– Наверное, ты права. Я знаю, ты просто пытаешься помочь.
Клянусь, в его по-детски открытом лице, я вижу многое от Эм, черты Люка и кое-что от Ави. Я быстро моргаю, стараясь не разреветься.
– Иди спать, Десс.
Он только кивает.
– И перестань носить пистолет в рюкзаке, лады? Для этого существуют карманы.
Он опять кивает, стуча ногой по полу.
Ну, вот и все. Двое активированных прощаются. Удачи, будь единственным, будь достойным.
Вернувшись в свою спальню, я, наконец, засыпаю, окруженная чужой атмосферой… но не совсем. Бесконечные сны, в которых все, что я подавляю бодрствуя, обретает плоть, приходят ко мне тогда, когда я наиболее уязвима. Воспоминания о семье. Корд. И, как обычно, потребность опередить моего Альта.
Я резко просыпаюсь: глаза широко раскрыты, сердце колотится, во рту пересохло. Отпускаю пистолет, который я всю ночь не выпускала, пальцы затекли. Я автоматически проверяю рядом с подушкой рюкзак - он на месте.
В телефоне новое входящее сообщение. Детали нового заказа - моего, если я захочу. Я соглашаюсь, практически не думая. И успокаиваюсь. Новая цель, благодаря которой я буду занята, планируя, что делать, как атаковать.
Все еще держа телефон в руках, я сажусь и думаю о Дессе и его назначении, о том, как он собирается сам выследить своего Альта. В голове проносятся слова Корда: «Твоя очередь, прекращай убегать!»
Я убираю телефон. Дело сделано. Контракт принят.
Рассвет. Серый свет проникает в комнату через тонкие занавески. Я мерзну, несмотря на то, что натянула на себя одеяло. Зима, в конце концов, наступила.
У меня осталось восемь дней.
Сначала в душ, а потом пора уходить. Это одно из тех правил, которые я никогда не позволяю себе нарушить: никогда не ночевать на одном месте дважды, как бы это ни было удобно и просто. Комфорт не стоит того, чтобы, в конце концов, услышать шаги Альта, настигшего тебя потому, что ты стал слишком ленив.
Еще не открыв дверь, я знаю, что Десс уже ушел. В доме явно никого нет: в воздухе повисла гнетущая тишина.
Когда я выхожу из комнаты, меня одновременно охватывает грусть и удовлетворение. Хорошо. Он понял, что
На двери его спальни висит клочок бумаги - записка для меня. Срывая бумажку, я не могу не улыбнуться, увидев, что Десс приклеил ее на жвачку.
«Вест, вот мой номер. Я знаю, что он тебе не нужен, но пусть будет, если вдруг передумаешь. Я думал подсунуть записку тебе под дверь, но побоялся, что ты услышишь шум и выстрелишь в меня. Твой друг, Десс.»
Под именем большими четкими цифрами написан его номер. Я могла бы легко выбросить эту бумажку и остаться в неведении. Но вместо этого, я аккуратно ее складываю и возвращаюсь в комнату, чтобы убрать в рюкзак.
Я вхожу в кухню, все еще дрожа после холодного душа. Снова пихаю микроволновку - просто потому что могу. Размышляя о постоянно уменьшающейся пачке денег от Корда, я съедаю один ряд из упаковки печенья. Даже полу чёрствые они с легкостью дадут фору тем, что предназначены для неактивированных. Еще ем консервированные фрукты, на этот раз персики. Закидываю еще пригоршню витаминов. Это перебор, но я не беспокоюсь, что могу умереть таким образом.
Ставлю вазы обратно на каминную полку. Поправив слегка картину, закрывающую зарубки на стене, я выхожу на улицу и вешаю белый ярлык на место с внешней стороны двери. Я бы ее заперла, если бы могла, чтобы оставить все, как было - целым и невредимым. Мне хочется верить, что можно пройти тот путь, по которому я иду, не слишком изменившись и не потеряв себя.
Только что выполнив свой контракт, я выскальзываю из окна туалета на втором этаже книжного магазина и тут впервые мельком вижу ее.
Я думала, что это будет словно смотреться на себя в зеркало, но нет. Не совсем. Между тем, как видишь себя в отражении ты сам, и как тебя видят окружающие, есть небольшая разница: в зеркале твое лицо перевернуто, так что картинка не совсем верна. Когда я смотрю на нее, я думаю: вот значит, как я выгляжу со стороны.
Немного вздернутый кончик носа. Выразительные карие, почти черные, глаза. Такая же, как у меня, смуглая кожа. Волосы того же цвета, только гораздо длиннее. Черные, как чернила, как вороново крыло, и спадающие на глаза, прямые, как водопад.
Я никогда не привыкну смотреть на своего Альта. Это как лицезреть одновременно все, чего вы оба боитесь и ненавидите в себе. Ты, как и он, больше не можешь отрицать факт его существования. Перед глазами встают Эм, Люк, то, что случилось с Альтом Корда… словно наихудший ночной кошмар из вихря воспоминаний.
Я низко наклоняю голову и медленно отступаю в сторону от прилавков с фруктами, на которых заметила последние осенние яблоки, размышляя, смогу ли я проскочить мимо надоедливых продавцов. Я украдкой прохожу еще пару метров к кофейне по соседству и сливаюсь с покупателями, ждущими в очереди. Слева - витрина с кофе, только что доставленным из Калдена и расфасованным по пакетам; справа - толпа покупателей, сгрудившихся у стойки, что-то энергично набирающих на своих телефонах.