Двойники идут на дело
Шрифт:
Костик тут же отправился в ванную и принялся изучать выставленные там бутылки с шампунем. Он терпеть не может мыть голову и всегда орет, что ему щиплет глаза, так что мы пользуемся только "Чебурашкой", на которую он соизволил согласиться. Тут, правда, именно этого шампуня не оказалось.
— Мы здесь надолго, мам? — поинтересовался Костик.
— Спроси что-нибудь полегче, — ответила я, не зная, распаковывать вещи или нет.
Барахла у Костика было предостаточно, я же брала себе только смену белья, майку, купальник, длинную футболку и спортивную олимпийку на тот случай, если вечером
"Э, что это ты, милашка? — одернула я себя. — Нас что, тут всю жизнь держать собираются?"
Я подошла к двери, ведущей в коридор, и дернула ее. Она была заперта снаружи. Как, впрочем, и следовало ожидать. Правда, практически сразу же после того, как я ее дернула, ключ в замке повернулся, дверь распахнулась, и на пороге появился верзила в майке-тельняшке, подчеркивающей мощнейший торс. На правом бицепсе выделялась татуировка — якорь с надписью "Северный флот".
— Чего? — вопросительно уставился на меня моряк.
— "Чебурашки" нет, — встрял Костик.
— Чего? — повторил моряк, переводя взгляд на моего сына.
— Где "Чебурашка"? — спросил Костик. — Почему нет "Чебурашки"?
Я молчала, не принимая участия в этой высокоинтеллектуальной беседе.
— Сейчас узнаю, — заявил моряк, закрыл дверь, повернул ключ в замке и удалился — по крайней мере я слышала топот ног, спускающихся вниз по лестнице.
— Ты уверен, что он тебя понял? — обратилась я к сыну.
Костик ехидненько захихикал и ответил:
— А мы сейчас посмотрим. Как настоящие герои поступают с террористами?
Я не представляла, что с ними делают и ненастоящие, а главное — простые российские граждане, каковыми являлись мы с сыном.
— Они их ней-ней… нейтрализуют! — наконец выдал Костик. — Надо осмотреть нашу темницу. Какие тут есть средства борьбы с врагом? Нужно использовать все, что тут отыщется и что враг нам оставил.
И Костик принялся за дальнейшее исследование нашей "темницы". Правда, предоставленную нам комнату так назвать я бы не решилась: из трех окон, хоть и небольшого размера и закрытых решетками, света внутрь попадало достаточно. Мы вполне могли насладиться окрестным пейзажем — лесом, полем и дорогой, заканчивающейся у особняка. Других домов, насколько я помнила, вокруг не было, из окна тоже ничего похожего на человеческое жилище не просматривалось. Если и удастся отсюда сбежать, то не знаешь, куда выйдешь, если двинешься по этой дороге… Не в лес же углубляться? С другой стороны, только в лесу и можно скрыться. В поле и на дороге сразу же заметят.
Пока мы ехали сюда, машины здорово петляли — наверное, чтобы запутать меня. Глаза-то нам с сыном не завязывали. Вначале стояли какие-то дома, я что-то пыталась запомнить, потом бросила это занятие — и вдруг мы оказались на пустынной колее, по обе стороны которой вдаль уходили поля. И затормозили у этого средневекового замка. Что было перед поворотом? Нет, не вспомню. Я тогда уже запуталась. Да и местность эту совсем не знаю. Знаю только дорогу к тетке, а что по ее сторонам… И как отсюда убежишь? С такими головорезами в охране?
"Главное, —
Моряк все не возвращался. Костик осмотр комнаты закончил, взял из холодильника банку колы, вытащил из сумки книжку русских народных сказок и углубился в чтение. Я решила выстирать майку и белье, чтобы иметь смену.
Когда я их уже развешивала на леску, на которой держалась закрывающая ванну непромокаемая занавеска, дверь в нашу комнату открылась и на пороге возник моряк в сопровождении невежливого бандерлога, ультимативно потребовавшего на шоссе, чтобы я вылезала из машины.
— Принесли? — невозмутимо спросил Костик, устроившийся в кресле.
Молодцы ему не ответили, вместо этого заглянули в ванную, увидели меня, развешивающую белье, выпучились, я же невозмутимо отвернулась и принялась расчесываться, наблюдая за тюремщиками в зеркало. Молодцы хмыкнули.
Костик поднялся с кресла и дернул моряка за штаны. Уж если моему ребенку чего захотелось, то так просто от него не отделаешься. Тюремщики, правда, об этом пока не знали.
— Дядя, ты принес мне "Чебурашку"? — снова спросил Костик у моряка.
— Чего? — опять удивился тот.
Мне хотелось поинтересоваться, знает ли представитель Северного флота еще какие-то слова, но я решила пока поумерить свое любопытство.
— Зачем он тебе? — спросил второй.
— Мама собиралась сегодня меня мыть, — ответил Костик.
— Чего? — снова выпучился на сына моряк.
— Не понял, — признался бандерлог.
— Чего тут непонятного? — спросил мой сын.
— Все, — сказал бандерлог.
По крайней мере, этот — человек честный, порадовалась я. Не понимает и смело признается в этом. Пытается докопаться до сути. Похвально. Но как бы нам побыстрее избавиться от общества обоих и продолжить свой путь домой?
— Ребенок, объясни подробно, — попросил бандерлог, устраиваясь на кровати. Кровать скрипнула.
Моряк занял одно из кресел. Я решила, что мне тоже следует поприсутствовать при беседе, и устроилась на подоконнике, предполагая, что следующие полчаса должны пройти очень интересно. Хоть развеем рутину привычных будней. Когда еще возьмут в заложники, да в такие ценные, судя по предоставленным условиям? Я вообще считаю, что по возможности нужно стараться от всего получать удовольствие. Ведь в любом явлении есть что-то положительное. Только не каждый его видит — или просто не хочет видеть. Если мы с сыном тут развлечемся, поживем на халяву (хоть денек) — не так уж плохо. А может быть, даже хорошо?
— Мама собиралась меня сегодня мыть, — начал Костик свои объяснения, потому что в понедельник отключают горячую воду, а раз в понедельник, то ее может не быть уже в воскресенье вечером, и завтра все станут мыться, и напор будет плохой, потому что мы живем на последнем этаже.
— Вода будет все время, — заявил бандерлог. — На всех этажах. Можете не беспокоиться.
— Не будет, — настаивал Костик. — Если объявление повесили, что отключат, то отключат. А мыться к бабушке я не поеду.
— Помоешься здесь, — бандерлог, кажется, начинал что-то понимать.