Двойники Крестного
Шрифт:
– Эй, муфлон, запиши на мой счет!
– А куда мы идем? – спросил Иван, когда они с Козыревым двинулись вдоль парапета набережной, полого огибающей берег озера.
– Куда ж нам идти, дорогой мой! – воскликнул Козырев. – К девочкам! К Машке с Лариской! Они землякам всегда рады. Даже от денег отказываются. Не берут... Но я этим не злоупотребляю. Рад бы злоупотребить, но не могу... Приходится мне девочек употреблять по очереди... Чтобы ни одной обидно не было...
Козырев привел Ивана к небольшому аккуратному домику на окраине города. Внешне домик ничем не отличался
Дом принадлежал племяннику начальника кантональной полиции господина Фридерика Эпиналя Клоду Камбре и на первом этаже жила его престарелая мать, пока сам племянник пропадал то в Женеве, то в Париже, устраивая свои амурные дела... Он давно бы уже продал этот дом, но в Лозанне покупателя на это барахло было не найти, а всучить кому-нибудь этот домишко в Париже Клод постоянно забывал... Оставалось только как-нибудь проиграть его в карты во время очередного посещения Монте-Карло....
Старушка, которая жила на первом этаже, уже ели ходила, но продолжала проводить целый день на ногах и проводила сутки за сутками, перебирая свои старые и совершенно уже ненужные ей вещи... Но для нее эти были вещи представляли вполне определенную жизненную ценность – там клочок материи, там пуговица, или клубочек шерсти, или старые ботиночки Клода, когда он был еще мальчиком... На второй этаж старушка не заглядывала, да и не смогла бы туда заглянуть при всем своем желании – она давно уже разучилась самостоятельно ходить по лестницам...
Машка с Лариской оказались двумя русскими проститутками, невесть каким путем зацепившимися в Швейцарии, в которой проституткам вообще зацепиться очень трудно. Впрочем, Козырев тут же сообщил, что один из их постоянных клиентов – начальник местной кантональной полиции герр майор Фридерик Эпиналь. И что только с его помощью стал возможен столь удивительный для Лозанны феномен...
Новому человеку из России Маша с Ларисой обрадовались, словно выиграли поездку на Канский фестиваль в передаче, которую смотрят только из-за проводящегося в ней конкурса... Так и они радовались Ивану, совершенно не представляя себе, чем, собственно, можно оправдать эту радость. Просто он был из страны, которую они обе покинули уже давно и успели смертельно по ней заскучать в этом швейцарском раю, от которого порой хочется просто выть волком...
Часа через два Иван знал обо всех русских, живущих в Лозанне, абсолютно все...
Сначала его несколько обескуражил тот факт, что и Маша, и Лариса уверенно утверждали, что никого, хоть отдаленно напоминающего Крестного в Лозанне нет... Только вот, Санька Козырев, их вечно пьяный капитан слегка похож, но это точно – не он...
Но потом Иван сообразил, что Крестный мог вести уединенный образ жизни, на люди не показываться,
«Может быть, он живет в Лозанне отшельником и анахоретом?» – спросил Иван сам себя, хотя ответить и не мог бы, хотя бы потому, что не понимал толком что означает слово «анахорет», которое вдруг выползло откуда-то из глубины его памяти, а смысл его так и остался погребенным в этой самой глубине...
Ну а охранники Крестного, Василь и другие, которые, наверняка, тоже есть, они-то мужики молодые и здоровые, им без баб просто не прожить... Не друг друга же они там трахают, в местной резиденции Крестного...
Стоило Ивану спросить, часто ли бывает у них Василь, как и Маша, и Лариса разразились неудержимым хохотом... Даже Козырев захихикал, снисходительно похлопывая Ивана по плечу...
– Ну, сказанул ты, Петя! – мелко трясся он от смеха. – Ну, прямо – штанами об дорогу! Да они сами поначалу бегали за Василем, к нему не напрашивались, а он им пинка – старые, говорит, титьки висят, морщины под глазками, короче – нагнал их оттуда... Но они и здесь не пропали, а Лариска? Не пропали? Хватает вам с Машкой лозаннских мужиков? Им и такие титьки пойдут, верно? А что? Отличные титьки, скажи, Ларис!
Козырев обхватил Ларису сзади и повалил на широченную кровать, купленную с явным расчетом на групповой секс, если такая необходимость возникнет, и начал мять ее груди руками...
– Да отвали ты, нахлебник! – вяло отбивалась Лариса от объятий Козырева, еще не перестав смеяться над вопросом Ивана о Василе. – Ну, отвисли, конечно, немного... Ну, так сколько вашего брата их мне оттягивали! Они у меня еще молодцом! А Василю, тому свежачок подавай! Торчащие, чтобы сосочки кверху, и чтобы вокруг соска кружок большой был, на экране чтобы хорошо заметно было... А задок у меня хоть и хороший, словно у девочки упругий, это его не интересует, почему-то... Странный он вообще какой-то... Короче – еще тот придурок!..
– На каком экране? – не понял Иван. – Ему женщины-то зачем?
– Да ты ничего про него не знаешь, землячок! – воскликнула Маша. – Темнишь ты, что это твой знакомый. Ты выведать про Василя хочешь – где он, да как он, а нас за дур держишь... Нам с ней наплевать, зачем тебе Василь понадобился... Но рассказывать бесплатно не будем! Платишь нам с Лариской по пятьсот швейцарских франков и мы тебе выложим все, что знаем о Василе. А знаем мы все: где он, чем занимается, с кем живет, кто его охраняет и прочую муру... А чего не знаем, так и узнать не долго, за хорошие-то деньги! Так, ведь, Лариска?
«Как это – кто его охраняет? – не понял Иван. – Он же сам Крестного охраняет... Двойной кордон у Крестного, что ли?»
– Доллары устроят? – спросил Иван.
– Устроят, землячок! – воскликнула Маша. – Еще и обслужим бесплатно. Вдвоем... По высшему классу, это мы умеем...
– А мне? – подал голос Козырев.
– А тебе и так всегда бесплатно, – отрезала Маша. – А денег не получишь! Все равно пропьешь! Клиентов больше приводи, больше денег будет! Да зачем тебе деньги, Козырев?..