Двойное чудо для генерального
Шрифт:
— Что? Вы серьёзно? Вы согласились? — мое лицо пылает, я чувствую, как слезы подступают к глазам. — Кого еще он подкупил?
Зоя Анатольевну спокойно кладёт последние розы в композицию, оборачивается ко мне и мягко говорит:
— Маша, успокойся. Я понимаю, что тебе трудно принять это. Но иногда нужно идти на компромиссы. Артур действительно предложил хорошие условия, и я считаю, это лучше, чем остаться ни с чем.
— Как вы можете так говорить?! — повышаю голос, чувствуя, как земля уходит из-под ног. — Кто еще согласился?
—
— Брокерская контора, — догадываюсь я.
— Да, они. Поэтому советую и тебе согласиться. Поторгуйся немного, если не устраивает сумма компенсации, они пока идут на встречу.
Мои руки опускаются от злости и разочарования.
— Вы не понимаете... — мой голос дрожит. — Для меня это всё. Я не могу просто так сдаться.
Она мягко берет меня за руку, её прикосновение теплое и успокаивающее.
— Маша, иногда жизнь требует от нас гибкости. Попробуй посмотреть на это с другой стороны. Может быть, этот шаг принесет тебе новые возможности.
Я возвращаюсь к себе, чувствуя себя разбитой и подавленной. Лера, заметив моё состояние, с тревогой смотрит на меня.
Она хочет что-то сказать, но я молча прохожу мимо неё и направляюсь в свой кабинет. Закрыв за собой дверь, я опускаюсь на стул и позволяю себе немного поплакать. Слезы текут по щекам, и я уже не пытаюсь их сдерживать.
Через несколько минут я вытираю слезы, стараясь взять себя в руки. Встаю и иду к выходу из кабинета. Лера стоит возле прилавка, проверяет заказ.
— Лера, я уйду пораньше, — говорю я, пытаясь звучать спокойно. — Закрой магазинчик сама, пожалуйста. Хорошо?
Она кивает, её взгляд полон понимания.
— Конечно, Маша. Не переживай, я всё сделаю.
Я благодарно киваю и иду за детьми, которые играют в уголке. Улыбаюсь им, стараясь не показывать своего настроения. Они всегда очень чутко чувствуют мое настроение.
— Мама, нам уже можно собираться в кино? — спрашивает дочь, они меня неделю уговаривали пойти на новый мультфильм.
— В следующий раз, милая, — отвечаю я, чувствуя, как внутри всё сжимается от чувства вины. — Сегодня я немного устала, поэтому мы поедем домой.
Дети разочарованно вздыхают, но истерик не устраивают. Они всегда ведут себя по-взрослому. Возможно потому что из-за отсутствия отца стали более самостоятельными.
Мы выходим на улицу, и я крепче сжимаю руки детей, чувствуя их тепло. Они — моё всё, моя сила и причина не сдаваться.
Паркую машину на подземной парковке нашего дома. Обычно я поднимаюсь на лифте, но он сейчас он аж на двенадцатом этаже. Не хочу ждать, поэтому решаю подняться по ступенькам. Мы живем всего-то на втором этаже. Дети весело болтают, их голоса эхом разносятся по лестничной клетке.
— Мама, а когда мы в кино пойдем? — спрашивает Алина, прыгая с одной ступеньки
— Скоро, милая, — отвечаю я, стараясь не выдавать своё расстроенное состояние.
Мы продолжаем подниматься. Я полностью погружена в свои мысли, а еще до сих пор не могу отойти от встречи с Артуром. Думала, что после прошлой больше не увидимся и я смогу сделать вид, что ничего не произошло и жить дальше, но…
Внезапно, на повороте лестницы, нам на пути встречается мужчина с маленькой собачкой.
— Ой, простите, — я начинаю извиняться, потому что чуть не наступила на этого малыша.
Поднимаю взгляд, чтобы взглянуть на мужчину, и резко замираю на месте.
— Артур? — удивлённо спрашиваю я, моё сердце пропускает удар.
Его лицо остаётся спокойным, но в глазах мелькает что-то, что я не могу определить. Собака тянет поводок, пытаясь подойти к детям, но Артур удерживает её.
— Ой, мама, посмотри, какая милая собачка! — Алина тянет мою руку в сторону дрожащего от страха комочка, который, кажется, вот-вот и обмочится.
— Можно ее погладить? Пожалуйста! — Олег уже протягивает руки к собачке, но я быстро оттаскиваю его назад.
— Осторожно, ребята, разве я вас не учила, что не стоит приближаться к чужим собакам, — предостерегаю я, но они уже не в силах сдержать своего восхищения.
Артур, следя за нами, улыбается.
— Не волнуйтесь, Хало очень дружелюбный, — говорит он, позволяя детям погладить собачку, а я стою, пытаясь не взорваться.
Дети с удовольствием треплют маленькую собаку, а затем вдруг вспоминают о своем питомце.
— У нас тоже есть собака! — радостно восклицает Алина. — Только наша гораздо больше!
— Да, у нас дома большая собака, — подтверждает Олег, гордо выпрямляясь. — С ней не страшно ночью ходить, она всех защитит! А с этой мне было бы страшно гулять по району.
Я усмехаюсь. Молодцы дети! Непонимания того, они очень умело посмеялись над собственным отцом. Помнится, он моего Сему дворнягой обозвал. А его Хало вообще нельзя отнести к собачьему семейству.
— Что ты здесь делаешь? — наконец-то нахожу в себе силы вернуться взглядом к мужчине.
— Я живу здесь, Маша, — говорит он, его голос звучит ровно, но я замечаю нотку напряжения. — Я переехал в этот дом пару дней назад.
Эти слова заставляют меня замереть. Он живёт здесь, в том же доме, что и мы? Серьезно? Мы теперь еще и соседи?
— Ты меня преследуешь что ли? В городе больше нет свободных квартир? — срываюсь.
— Маша, это просто совпадение. Я здесь надолго и очень надеюсь, что мы сможем жить как соседи... без ненужных проблем.
Какие слова! "Без ненужных проблем". От его внезапного появления в моей жизни мое сердце тонет в смеси чувств: от боли и злобы до непонимания и обиды. Я хочу кричать, хочу спросить какого черта произошло шесть лет назад, приехал он со своей женушкой или только собака согласилась переезжать в эту глушь, но сдерживаю себя.