Двойное сердце агента
Шрифт:
– Чушь какая! – перебил его Сидоров. – Что, нельзя было какого-нибудь поэта русской национальности взять? Пушкина, например?
– Пушкина тогда тоже нельзя, – улыбнулся Романский.
– Это почему еще? – вспыхнул Сидоров.
– А у него дедушка арап был.
Сидоров напрягся, повращал бровями, посмотрел на Закарповича. Тот кивнул.
– Неважно, – заключил Сидоров. – А вот запустить надо было к празднику. К Первому мая, дню трудящихся!
– К сожалению, это было невозможно, – твердо сказал
– Опять «невозможно»! – всплеснул руками Сидоров. – Запомните: если партия приказывает – возможно все!
– Егор Петрович, – улыбнулся Романский, отложив в сторону блокнотик, – помните анекдот: сидит генерал на берегу реки, ловит рыбу. Жара, мухи гудят, пот льется градом, а поплавок – мертвый, не колышется. Час сидит, два, три… И вдруг слышит голос с неба: «А ведь хрен прикажешь».
Все присутствующие заулыбались, с трудом сдерживая смех под суровым взглядом Сидорова.
– О вашей позиции, Дмитрий Федорович, – с ненавистью сверля глазами Романского, выдавил из себя Сидоров, – я доложу Никите Сергеевичу.
Выйдя из правительственного корпуса Кремля, в котором проходило совещание, Плужников уже садился на заднее сиденье своей черной «Волги», когда его окликнул неизвестно как оказавшийся рядом Романский:
– Павел Михайлович!
Плужников вылез из машины и подошел к нему.
– Не расстраивайтесь, Павел Михайлович, – сказал, глядя ему в глаза, Романский. – Вы же понимаете, он на Президиуме ЦК заверил Никиту Сергеевича, что наш космонавт полетит раньше американского. А это пока не очень получается. Вот он заранее и подыскивает виновных.
– Я понимаю…
– А на самом деле чего там у вас в Волжанске? – поинтересовался Романский. – Действительно диверсия?
– Проверяем.
– Ну, удачи! – похлопал Плужникова по плечу Романский. – Если помощь нужна – не стесняйтесь, звоните напрямую.
И, пожав Плужникову руку, Романский направился к распахнутой дверце неслышно подкатившего правительственного лимузина.
– Дмитрий Степанович, – окликнул его Плужников, – а вы не боитесь, что…
– Ну, – улыбнулся, садясь в машину, Романский, – это мы еще посмотрим, кто кого!
Сидоров отошел от окна. Интересно, о чем там говорили у машин эти двое? Нехорошо, если Романский найдет себе союзника в руководстве КГБ. Очень ему не нравился этот сорокатрехлетний выскочка. И Косыгин его поддерживает, да и сам Хрущев в последнее время благоволит Романскому.
– Ишь ты, анекдоты он мне рассказывает, – буркнул под нос Сидоров. – «Не прикажешь»… Если не прикажешь, то все дело завалят!
– Завалят, Егор Петрович, – закивал Закарпович, по обыкновению задержавшийся в кабинете. – Однозначно завалят! У американцев за апрель три удачных пуска ракет. А у Царева – авария на аварии. Он
Поймав грозный взгляд Сидорова, академик поперхнулся.
– Ну нам, в смысле, всем вместе… – поправился он.
– Вам, вам! – огрызнулся Сидоров. – А я посмотрю, что вы товарищу Хрущеву говорить будете, когда американцы первыми в космосе окажутся.
Закарпович нервно заходил по кабинету.
– Надо подумать… – многозначительно изрек он.
– Ну вот иди и думай! – рыкнул Сидоров. – На то ты и академик, чтоб думать. Только не забывай, кто тебя этим академиком сделал!
Закарпович исчез.
Сидоров подошел к столу и нажал кнопку селектора.
– Слушаю, Егор Петрович! – отозвалась секретарша.
– Напомните мне фамилию этого кагэбэшного генерала, что на совещании у меня был…
Миновав бульвар, черная «Волга» выскочила на Арбатскую площадь и стала поворачивать на улицу Калинина, бывшую Воздвиженку. Плужников в задумчивости глядел на проплывавшие за окном яркие афиши на стене «Художественного» – первого широкоформатного кинотеатра в Москве:
РЕТРОСПЕКТИВА ФИЛЬМОВ С УЧАСТИЕМ П. КАДОЧНИКОВА
«УКРОТИТЕЛЬНИЦА ТИГРОВ»
«ПОДВИГ РАЗВЕДЧИКА»
Похоже, история приобретает сильный политический оттенок, размышлял он, а это ни к черту не годится. Одно дело – вычислять и ловить шпионов, другое – участвовать в кремлевских интригах, в которых он совсем не спец. Но Романский ему интуитивно понравился. Надо будет все-таки как-нибудь пообщаться с ним, решил для себя Плужников, и в этот момент его размышления прервал противный зуммер телефонного вызова.
– Слушаю, – ответил он, снимая телефонную трубку. – Да, я.
Трубка что-то прохрипела. Плужников, после небольшой паузы, ответил:
– Соедините.
В зеркальце заднего вида водитель с интересом наблюдал, как меняется лицо Плужникова, слушающего своего собеседника.
– Да, – сказал в трубку генерал. – Хорошо, я буду. Договорились. Через час у амурского тигра.
И, поймав удивленный взгляд водителя, скомандовал:
– В зоопарк. Быстро!
Расположившийся на крыше дома снайпер проверил винтовку и вновь приложил к глазам бинокль – за последние пятнадцать минут картинка не изменилась: вдоль клетки с тигром по-прежнему прогуливался Плужников, периодически останавливаясь у таблички с описанием животного и делая вид, что внимательно изучает его ареал обитания. Рядом с Плужниковым какая-то мамаша воспитывала двух своих капризных детишек, да уборщик в синем халате и натянутой по самые уши беретке уныло греб метлой обертки от мороженого в кучу. Не отрываясь от наблюдения, снайпер взял в руки рацию: