Двойное убийство
Шрифт:
Боже правый! Все было в точности как у Нэн: вроде бы ничего не пропало, но раскидано на совесть.
Только я поставила на место канделябр, как с лестницы послышался шум; я истошно завизжала, а в следующую секунду увидела, кто спускается мне навстречу.
– Джейк! Что ты здесь делаешь?
Увидев меня, Джейк вздрогнул, а затем вытянул обе руки, демонстрируя свою непричастность.
– Когда я пришел, здесь все уже было в таком виде. Я просто проверял… хотел убедиться, что тот, кто все это натворил, не поджидает тебя наверху.
Я
– Значит, моя дверь была не заперта? Джейк кивнул:
– Широко распахнута. Я и вошел. Словно по заказу, на сцене появилась Нэн.
– Вот дерьмо, мать вашу! – с чувством сказала она, бегло оглядев комнату.
Впервые в жизни я подумала, как емко она охарактеризовала ситуацию.
– Вы еще не видели, что на втором этаже, – мрачно заметил Джейк.
Мы с Нэн переглянулись и молча поднялись вслед за ним. Прошли по коридору. И остановились на пороге ванной.
Именно там кто-то оставил для меня сообщение. Ярко-оранжевой помадой на зеркале было намалевано:
НИКАКИХ КОПОВ, А НЕ ТО – СМЕРТЬ!
Глава шестая
НЭН
Я уставилась на ярко-оранжевые каракули, красовавшиеся на зеркале в ванной Берт:
НИКАКИХ КОПОВ, А НЕ ТО – СМЕРТЬ!
Вроде бы ясно.
Но только не Джейку. Он переминался с ноги на ногу в своих ковбойских сапогах (для непосвященных уточняю: это такие сапожки на высоком каблуке и с пестрой отделкой по краю голенища).
– Ну и что же, по-вашему, означает эта чертовщина?
Вот и снова мистер Дурацкий Вопрос нас не разочаровал.
– Джейк, – произнесла я с ангельским терпением в голосе. – По-моему, нам не советуют обращаться в полицию.
Джейк покачал головой. Белое перо в его ухе затряслось в привычной джиге.
– Но это же глупо! Конечно, мы позвоним в полицию!
Берт, которая до этого пялилась на свое зеркало, выпучив в ужасе глаза, – ну совсем как я накануне! – тут вдруг повернулась и хмуро глянула на Джейка:
– Ты что, читать не умеешь? Тут написано…
– Плевать мне, что тут написано, вы должны позвонить в полицию! – взвился Джейк. – Иначе сыграете на руку этому типу!
Джейк был прав, и я это понимала. А еще я знала, что, будь у сестры право выбора – пойти под расстрел или же связаться с полицией, – она, вполне вероятно, выбрала бы первое. Но в то же время выбора у нее как будто не было.
– Берт, – тихо сказала я, – тебе и впрямь стоит позвонить в полицию.
Сестра покачала головой:
– И позволить какому-нибудь копу перетрясти всю мою сумочку в поисках оранжевой помады именно этого оттенка? Нет уж, благодарю покорно, лично я – пас.
Джейк оторопел. Невольно задумаешься, сколько же раз Берт выразила свое несогласие с ним за все годы их супружества.
– Берт, –
На мой взгляд, если хочешь человека в чем-то убедить, обвинять его в глупости – не самый верный способ. У Берт сделался такой вид, словно перед ее носом только что взорвался полновесный заряд динамита.
– Джейк, – ровным голосом произнесла она, – на зеркале написано «нет», и я не…
– С каких это пор ты обращаешь внимание на зеркала? – оборвал ее Джейк.
В его тоне сквозила явная издевка, как будто Берт ежедневно приставала к зеркальцу с вопросом: «Кто на свете всех милее, всех румяней и белее?»
Берт испепелила его взглядом.
– С тех самых пор, как мне напомнили о смерти. Не знаю, как вам… – она поочередно обвела нас взглядом, – но лично на меня это слово производит впечатление. Вот такая я загадочная. – И упрямо поджала губы, что – как я изучила за долгие годы – означало следующее: заткнитесь, только зря сотрясаете воздух, вопрос закрыт.
Впрочем, Джейк за долгие годы совместной жизни с Берт, кажется, так и не изучил мимику бывшей жены. А возможно, он отлично все понял, но полагал, что угрозами заставит ее подчиниться.
Пожав плечами, я направилась к двери.
Джейк нервно взъерошил и без того спутанные космы и продолжил натиск:
– Берт! Не впадай в истерику! Или ты немедленно звонишь в полицию, или это сделаю я. Мы должны показать копам это! – И мотнул головой в сторону зеркала.
Мало того что глупа, так и еще и истеричка! Нет, этому человеку определенно следует поучиться, как заводить друзей и оказывать влияние на людей. Краем глаза я покосилась на Берт: она сопела, точно бык, изготовившийся к атаке. Это мне тоже было знакомо. Я невольно попятилась.
И правильно сделала, ибо освободила ей дорогу к раковине. А иначе Берт, пожалуй, затоптала бы меня.
– Да ну? – воскликнула она, сдернула тряпку с полотенцесушителя и принялась тереть зеркало.
Издав вопль раненого зверя, Джейк ринулся наперерез, но было поздно. От послания остались только оранжевые разводы. Берт отступила на шаг и с довольным видом швырнула тряпку в раковину.
– Ну вот, теперь можешь не тревожиться: показывать полиции уже ничего не надо. – И с царственной грацией выплыла из ванной.
Я молча смотрела ей вслед. И эта женщина еще смеет называть меня неуравновешенной?!
Берт была на середине лестницы, когда Джейк бросился за ней с криком:
– Ты что, спятила?!
Итак, сначала дура, потом истеричка, а теперь еще и спятила. Воистину, этого мужчину ждет грандиозный успех!
– Нет, Берт, ты все равно позвонишь копам! – рычал Джейк. – И к черту зеркало! Я сам могу сказать им, что там было написано.
Лично я для себя решила, что уже достаточно ясно высказалась по поводу обращения в полицию. И потом, Джейк говорил за десятерых, при этом тыча пальцем в лицо сестре: