Двойной эскорт
Шрифт:
– Тони! – Джим засуетился, пытаясь помочь истекающему кровью другу. Он схватил с полки пачку чистых полотенец и бросился к Тони, который все так же стоял на коленях над лужей натекшей крови и с маниакальным упорством пытался приладить отрубленную кисть на прежнее место, приговаривая:
– Мне нельзя без руки… Никак нельзя…
– Нам нужно уходить, Тони!
Джим подложил под покалеченную руку Тони полотенца, сложив их лотком.
– Держи вены, Тони, крепче сожми и держи! А то истечешь кровью! Пойдем!
Он обхватил напарника и поднял.
– Уходим,
– Мне нельзя без руки… – продолжал бормотать тот, по его бледному лицу стекали капли холодного пота.
Понимая, что напарник в шоке, Джим потащил его, поддерживая за локоть, мучительно страдая, когда Тони просил: «Потише, а то я ее уроню…»
Вот и запутанный лабиринт коридоров вспомогательных помещений, где-то слышались торопливые шаги, сквозняк разносил запах нечистот.
Остановившись перед поворотом, Джим посмотрел на Тони. Лицо бедняги было пепельно-серым, а пачка полотенец напиталась кровью. Он и не думал зажимать вены, продолжая прикладывать кисть к обрубку. Джим в панике затряс головой, он не мог прикрикнуть на друга, иначе обнаружил бы их перед охраной. Но ждать дольше было нельзя, Тони мог умереть прямо здесь.
Джим вышел из-за угла и трижды выстрелил. Послышался звук падающих тел – выход в холл был свободен. Подхватив Тони за поясной ремень, Джим потащил его за собой, совершенно не к месту обращая внимание на качественную отделку стен и роспись потолка – они снова оказались в господской части дома.
Потянуло разогретым воздухом, Джим поскользнулся, но устоял.
– Мне нельзя без руки… – снова простонал Тони.
– Держись.
– Они уже у выхода! – закричали откуда-то из глубины первого этажа.
Джим быстро сменил обойму и, повернувшись, выждал пару секунд. Вот и они. Джим открыл беглый огонь, чувствуя, как легчает удлиненная обойма.
Этот упал, этот – тоже, а тот спрятался за столб.
В ответ на огонь Джима загрохотал автомат, охранник стрелял не целясь, но пули кромсали стену совсем рядом. Джим прицелился и достал автоматчика, прострелив колону.
Загремели шаги на лестничном марше, вниз бежали еще несколько человек. Приметив дрожь отделочной доски, Джим расстрелял по невидимым мишеням оставшиеся патроны. Кто-то вскрикнул, кто-то визгливо выругался, еще один упал и покатился по ступеням.
«Порядок», – сказал себе Джим и, вставив последнюю обойму, потащил Тони за собой.
Впереди была распахнутая дверь, крыльцо и самое опасное – два десятка метров до ворот.
25
Выглянув во двор, Джим вздохнул с облегчением: ворота были сорваны и заброшены внутрь двора, повсюду валялись обломки кирпича. Это, безусловно, осложняло передвижение по брусчатке, зато улица вот она – и никаких заборов.
Перед последним броском все складывалось хорошо. Понеся немалые потери, преследователи поутихли и не торопились обрести посмертную славу.
– Ну, приятель, осталось совсем немножко… – сказал Джим, поглядывая то во двор, то вглубь темнеющего коридора,
Джим оглянулся на Тони. Тот сидел в углу, прижимая здоровой рукой к груди окровавленное полотенце. Он был без чувств.
– Эй, Тони! – Джим грубо толкнул напарника, и тот стал заваливаться. Джим подхватил его за ворот и похлопал по щеке. – Тони, ну давай, дорогой, еще один бросок! Ну, разведчик, не умирай, не время еще!
– Мне нельзя без руки, Джим, – пробормотал Тони словно во сне. Он потерял много крови и совсем ничего не соображал.
Джим рывком поднял его на ноги, еще раз выглянул в коридор, потом – во двор и, наконец решившись, ступил на крыльцо и вытянул за собой Тони. Во дворе было подозрительно тихо, и за грудами сваленных вещей и мебели он подозревал засаду.
В коридоре раздался шорох, Джим, не глядя, выстрелил.
«Теперь можно попытаться…» – сказал он себе и стал спускаться по ступеням – всего полтора десятка, но как же тяжело тащить Тони, который находился в полуобморочном состоянии.
Вот он споткнулся, завалился на Джима, и тому пришлось опуститься на колено, чтобы не упасть, удерживая напарника.
Возле запыленного комода что-то шевельнулось, в другом месте промелькнула тень. Или это галлюцинации? А может, просто соринка в глазу?
Сердце Джима громко стучало, вот сейчас, на этих последних шагах совсем рядом со спасительной брешью, все могло и решиться. Он распрямился, преодолел последние ступени и, подтаскивая Тони, двинулся к воротам.
И снова тень! Джим вскинул пистолет, но ничего не увидел. Несколько поставленных рядом шкафов молчаливо сомкнули дверцы, не желая выдавать укрывшегося врага. А он где-то здесь, Джим чувствовал это!
Вдалеке запела полицейская сирена. Нет, лишние свидетели были не нужны, а стрелять в полицейских не хотелось. Над крышей пронеслась птица, Джим вскинул пистолет, но краем глаза приметил движение между шкафами. Противник выбирал удобную позицию, намереваясь стрелять наверняка. Джим его не видел, но примерное место определил.
Он сделал еще несколько шагов к пролому, не спуская глаз с опасного участка. Вот потянулась тень от руки – спасибо солнцу! Джим прицелился и выстрелил, пустая гильза поскакала к ступеням крыльца. В ответ – ни звука. Попал или нет? Неважно, даже если напугал, и то хорошо.
Они с Тони уже стояли в проломе, оставалось выглянуть наружу – там тоже могла ожидать засада. Джим немного помедлил, проверяя, все ли в порядке среди мебели, на крыше и вдоль стены дома – до самого угла. Все чисто. Прикрывая собой напарника, он всего на мгновение выглянул на улицу и тотчас понял, что проиграл – чей-то ствол уже смотрел ему в спину.
Джим толкнул Тони вперед и почувствовал сильный удар и треск, как будто об него сломали штакетину. Качнувшись вперед, он сложился в поясе и, как на учениях, прицелился в противника, выставив оружие между расставленными ногами. Тот прятался за рулонами спасенных гобеленов.