Двойной подарок для босса

Черника Ника

– Иди-ка ты… Спать, - ласково посылаю сестру, не желая признавать ее правоту.

– Подумай о плане Б, - кидает она мне в спину.
– Всегда можно скрепить союз.

– Дурочка, - закатываю глаза, покидая номер.

Оправив платье, спускаюсь на лифте вниз. И ничего я не для князя. Просто хочется выглядеть красиво. Я в таком прекрасном городе, в конце концов.

В фойе оглядываюсь, но князя не нахожу. Обычно он пунктуален, а я вот опоздала на три минуты. Странно, что его нет. Неспешно прогуливаюсь по фойе, послав

улыбку парню с ресепшн. А потом замираю, увидев князя.

Он стоит за колонной с какой-то девушкой. Она прижимается к колонне спиной, а он упирает ладонь в камень на уровне ее лица. Только дурак не поймет, что это не вынужденная болтовня, и босс явно не рассказывает ей о том, как пройти к Исаакиевскому собору.

Это что-то интимное, личное. Он, блин, соблазняет девицу. Прямо у меня на глазах! Гад княжеский!

Глава 18

Глава 18

Чувствую себя Гераклом. Готова сломать эту колонну, чтобы босс оказался под ней погребен. Вот тебе и серп и молот! Как я говорила сестре: молот этот будет стучать по каждой наковальне, которую видит!

Одергиваю края кожанки и возвращаюсь в центр фойе. И уже оттуда гордо шествую к выходу. Знаю, что Мстиславский меня по-любому заметит. И ничего, пусть побегает. Я же его ждала, пока он девок кадрил.

Быстро сбегаю по ступеням крыльца и вклиниваюсь в пеструю толпу. Несмотря на то, что считается, что Москва вечно не спящий город, Питер явно не собирается уступать ей в этом.

Особенно сейчас, когда по ночам еще светло. Вокруг гомон, смех и веселье. Будь у меня настроение получше, я бы прониклась. Но сейчас бешусь.

Не столько на князя, сколько на себя. Он-то ведет себя, как всегда. Это я что-то напридумывала, баллов ему заочно накинула. Все потому, что на комоде посидела пять минут. Слабачка!

– Привет, красотка, - передо мной вырастает парнишка лет девятнадцати.

Я аж торможу и вглядываюсь: пьяный что ли? По мне, так мы с ним из разных веков. Хотя это не отменяет, что я красотка.

– Ни с кем меня не перепутал?
– улыбаюсь ласково, борясь с желанием потрепать его за щеку.

– Нет, ты что! Давай знакомиться.

– Слушай, спасибо, но мне, на секундочку, почти тридцать.

– Самый сок!

О боже. Так это мода в кино на взрослых женщин, встречающихся с молодыми парнями - не просто выдумка?

Хочу дать мягкий, но категоричный отпор, когда на мою талию ложится сильная мужская ладонь. Стискивает и прижимает к телу. Мстиславский пожаловал. Изволил. Где карета золоченая?

– Понял, мэн, сорян, - паренек выставляет вперед руки и тут же теряется в толпе.

– Вас ни на секунду нельзя оставить, Софья Павловна?
– смотрит на меня князь.

– Как и вас.

Высвободившись, иду вперед без особой цели. Впрочем, в Питере цели не нужны, здесь просто классно, куда ни пойди.

– В каком смысле?
– он шагает со

мной в ногу.
– Почему ушли без меня?

– Не хотела мешать вашей увлекательной беседе.

Усмехается, качая головой.

– Вы ревнуете, Софья Павловна?

Фыркаю.

– Чтобы ревновать, надо испытывать чувства.

– А у вас их нет?

– Нет.

– Тогда почему злитесь?

Останавливаюсь, смотрю на мужчину.

– Потому что вы наехали на меня, Даниил Константинович. Дети! Плохо! Воспитаны! Мои! Не мои! Должны быть со мной!
– изображаю его.
– Вы что думаете, воспитывать детей легко? Вы меня упрекаете, а сами-то? Планируете сбросить их на няньку и дальше по углам девиц обжимать? Если хотите взять себе детей, то придется взять и ответственность за них. И принять тот факт, что ваша жизнь изменится, и вы лично, Даниил Константинович, - тычу в него пальцем, - будете сам у себя частенько не в приоритете!

Все, я высказалась. Аж дышать легче стало. Кивнув головой сама себе, иду дальше. Мстиславский снова догоняет меня, но идет рядом молча. Думает, значит. Сейчас как надумает что-то, начну жалеть, что вообще что-то сказала.

– Замечание принято, Софья Павловна, - произносит наконец.

Я вздергиваю брови. Неужто понял, что я хотела донести? С первого раза? Мужик - и с первого раза? Ни за что не поверю.

– Но есть одно но, - продолжает он. Естественно.

– Какое?

– Дети всегда будут в приоритете, я согласен. Но для себя тоже должно быть время. Когда-то я работал с утра и до ночи. Загнал себя так, что вообще не видел света. Дела шли в гору, но я был несчастлив. Потому что разучился просто замедляться, останавливаться, и наслаждаться тем, что вокруг меня прямо сейчас. Вот вы сейчас несетесь по Невскому и даже не видите красоту.

Я притормаживаю и морщусь от верности его слов.

– Принимается, - кидаю сухо, князь улыбается широко, снова становясь невероятным обаяшкой. Той девице поди тоже улыбался.

– Но давайте проясним один момент, - продолжаю тоже.
– Между нами ничего не будет. Никогда.

Иду дальше, князь не отстает.

– Потому что я не проявил ответственность? А если исправлюсь?

Закатываю глаза.

– Никогда значит никогда. Уверена, долго вы переживать не будете.

– Знаете, Софья Павловна, вам явно не помешает расслабиться. Может, выпьете?

– Я не пью, - отрезаю.

– Потому что становитесь безрассудной, как в ту ночь?

Румянец моментально опаляет скулы.

– И все-таки?
– смотрю на него.
– Почему вы меня запомнили?

– Именно поэтому.

– Потому что я была пьяной?

– Безрассудной, - Даниил едва заметно улыбается.
– Необычной. Яркой. Настоящей. Живой.

– Мне начать подозревать вас в некрофилии?

Мстиславский смеется, совершенно неожиданно поворачивая в сторону какого-то бара.