Двойной сюрприз для блудного папочки

Гордова Валентина

Егор говорит с ней довольно прохладно, хоть и пытается улыбаться, делая вид, что всё отлично. Получается у него так себе.

В итоге через минуту нас оставляют одних, а уже через пять Минин непреклонно заводит меня в кабинет для обследований. И даже выходит за дверь, оставляя только меня и доктора.

Всё это затягивается на добрый час, в конце которого я чувствую себя совершенно без сил и желания передвигаться. А усатый доктор в возрасте, что появляется в коридоре следом за мной, улыбается Егору и радует:

–Всё в порядке.

Час мучений ради «всё в порядке».

Я очень рада, что со мной всё хорошо, но он мог бы сказать ещё хоть пару слов. В конце концов, я даже кровь с пальца сдала, а для меня это то ещё испытание.

Я не слушаю, о чём эти двое остаются говорить, но Егор догоняет меня уже у лестницы, что приютилась в конце коридора третьего этажа. Пристраивается рядом, без спроса цепляет ладонью за локоть и позволяет сделать первый шаг на лестницу, которой я даже и не видела.

–С малышами всё в порядке. Это мальчик и девочка, ты знала? – Егор переводит взгляд со ступенек на меня и улыбается, словно он – самый счастливый человек во всём мире.

А я почему-то забываю сделать следующий шаг. В горле щекочет от того, с какой нежностью Егор это сказал. Паша никогда не говорит о моих детях так. Даже мама о них так не говорит. Она не называет их малышами, только детьми. Кажется, кроме меня их вообще никто не называет малышами.

–Скажи ещё раз, – прошу хрипло.

Это похоже на навязчивую мысль, почти на потребность: мне нужно, чтобы он ещё раз назвал их малышами. Так, как он только что это сделал.

Но вместо того, чтобы сделать, как я прошу, Егор отпускает мою руку, приседает на корточки и с неожиданным трепетом кладёт обе ладони на мой живот. Они у него большие и очень тёплые. И его прикосновения нравятся не только мне – прямо в левую руку Минина тут же приходится ощутимый удар. Он не самый приятный, но после этого Егор вскидывает голову и смотрит на меня с неприкрытым восторгом в глазах и широкой счастливой улыбкой на губах.

Я невольно улыбаюсь ему в ответ. Мне немного сложно поверить, но я вижу, что его чувства – искренние. Это так... странно. И волнительно. Знать, что твои дети нужны не только тебе. Делить с кем-то эти чувства и эмоции. Просто стоять и глупо улыбаться, видя не осуждение и недовольство, а точно такую же улыбку.

В какой-то момент я не могу сдержать предательских мыслей и на некоторое время представляю, что мы – одна семья. Наши малыши, Егор и я. Что бы с нами было? Как бы мы жили? Я почти уверена: наши дети росли бы в любви. Они бы не знали осуждения – то, с чем им, кажется, всё же придётся столкнуться с самого своего рождения.

Или?..

Я не понимаю, почему эти мысли так пугают меня. Наверно, потому, что я не знаю, что будет. Что, если я сделаю неправильный шаг? Приму неверное решение. Я в ответе не только за себя, но и за моих крошек.

В Паше я уверена. Точнее, я уверена во влиянии тех денег, что платит ему мой отец. Паша никуда не уйдёт. Он не исчезнет.

Сказать то же самое про Егора я не могу.

Именно это – причина моего страха перед ним.

Глава одиннадцатая. Егор

Заявляю официально: я самый

счастливый человек на этой планете. Размах капитальный, но и то, что сейчас кипит внутри меня – не детский мультик.

Не помню, чтобы мне хоть когда-либо хотелось улыбаться, как кретин, и обниматься со всеми подряд. Но лучше всё же с моей малышкой Варюшкой, которую вот прямо сейчас нужно отправить домой, вещи собирать, потому что уже вечером я сделаю ей предложение руки и сердца и утащу в наш дом.

В моей голове со скоростью гоночного болида выстраивается цепочка планов. Она собирается, строится пункт за пунктом и с грохотом разбивается об потрясающее: двое! Их двое, моих детей: мальчик и девочка. Как я и хотел. От этого во рту так сладко, что мои губы сами собой растягиваются в ещё более широкой улыбке.

Двое. Вы понимаете? Мои сын и дочь. Сразу двое!

Мне хочется обнять Варин живот и прижаться к нему изо всех сил, но я боюсь даже дышать, когда нахожусь к нему так близко. Он такой большой, а от мысли, что там, внутри, сидят мои дети, голова идёт кругом. Это так странно и в то же время естественно и правильно, что у меня мысли путаются.

А потом я делаю кое-что, что со стороны может показаться глупым или даже смешным: подаюсь к Варе близко-близко, так, что почти касаюсь носом её живота, и начинаю шептать всякую ерунду. Не ей, нет – детям. Мальчику и девочке.

Моим.

Нет, нашим.

Почему-то меня торкает только сейчас. Сейчас, когда просто дети стали моими мальчиком и девочкой. Наверно, до меня просто крайне долго доходит осознание, раз накрыло только сейчас.

–Что ты делаешь? – Слышу я тихий усталый голос Вари, и только лишь это заставляет меня оторваться от увлекательного занятия, нехотя подняться и улыбнуться моей малышке.

–Разговариваю, – не хочу скрывать своей приятной глупости. – И я намерен заниматься этим каждый день по несколько часов.

Она приподнимает уголок губ в слабой улыбке, прикрывает глаза и качает головой. Устала. И я бы с огромной радостью подхватил очаровашку на руки и закружил в воздухе прямо здесь, если бы «здесь» не было лестничным пролётом, а сама Варюшка не была столь впечатляющих размеров.

Зато после родов я её затаскаю и затискаю. И детей. Гарантирую.

И зацелую. И сделаю ещё кое-что, что наверняка понравится нам обоим.

–Как же ты будешь этим заниматься? – Своим приятным негромким голосом спрашивает Варюша, открывает глаза, кладёт руку на перила и наугад делает шаг на одну ступеньку ниже.

Я тут же подхватываю её под локоть и внимательно смотрю за каждым шагом. Ей дорогу не видно, а я не хочу, чтобы моя малышка случайно упала.

–Утром за завтраком, на обеде, после работы, весь вечер, а потом, наверно, и всю ночь, – говорю ей со всей серьёзностью.

Вижу это так ярко, что ладони чешутся от желания схватить очаровашку и утащить к себе домой. И зацеловать её там до громкого смеха и неуклюжих попыток спастись.

Варя вздыхает и не отвечает.

Две новости. Плохая: ей всё ещё страшно. Хорошая: теперь это страх не передо мной, как утром в офисе, это – страх перед будущим.