Двойной удар
Шрифт:
Кстати, князь помогал мне не просто так, выцыганил-таки две шестифунтовые пушки на колесном ходу. Теперь у него будет своя полевая артиллерия. Синицын за мзду малую обучил четверых способных молодцов основам артиллерийского дела. Князь после моих рассказов очень серьезно отнесся к этому оружию. Пушки и тюфяки на крепостной стене, конечно, были, но к ним у воинов было предубеждение, не считали их серьезным оружием. Хотя в прошлых войнах оно себя очень хорошо показало.
Это еще не все, артиллеристов у меня по сути не было, поэтому я и озаботил Синицына подбором молодцов. Искали парней
По моему совету, вернее приказу, Синицын сформировал из них три полнокровных расчета, усиленно тренируя. Пока, конечно, без практических стрельб, зарядил-разрядил выстрелом, но зато на скорость это очень повлияло.
В общем, прощались мы с князем на пристани сердечно. Напрягало только неоднозначное отношение ко мне церкви и так и не проявившийся хмырь-святоша.
Князь перед расставанием подарил мне отличную кольчугу двойного плетения. Не знал, что у меня в каюте в одном из сундуков, хорошо смазанные маслом, лежат три похожих кольчуги из сокровищницы начальника стражи Кырыма. Но подарок я взял, чего отказываться-то? И так меня на две пушки поимели, но тут они действительно были нужны.
Немцов в новенькой синей униформе и с красными лампасами на штанах командовал отходом.
Я помахал провожающим. Проводить меня вышли если не полгорода, то треть точно. Видимо, хотели убедиться, что я действительно уплываю.
Перед отплытием меня тихо отвел в сторону Ветров и шепнул на ухо, что по начавшим резко циркулировать слухам, мой ушкуй просто набит золотом.
— Это не наши проболтались, — честно сказал он.
— По пьяни в принципе могли… Но ты прав, я догадываюсь, чьи уши тут торчат. Святоши решили меня убрать по-тихому. Ладно, по ходу дела разберемся. Следующим крупным городом, где мы остановимся на пару дней, будет Москва. Так что у них только два выхода: перехватить нас по пути или после.
Как только Нижний скрылся с глаз, я, позевывая, спустился в свою каюту. Прежде чем лечь отдохнуть, почистил пистолеты, провел заточку и смазал маслом сабли. Убедившись, что оружие под рукой, я лег спать. Время было утреннее, но я не спал почти всю ночь, улаживал кое-какие дела, поэтому и решил придавить набитую пухом подушку до обеда.
По плану Соловейчик шел первым, Прохоров последним, команда моя знала, что делать в нештатной ситуации, так что уснул я вполне спокойно. Старшим я назначил Ветрова, пусть командует. Если надо, разбудят.
Две недели до Москвы мы шли без приключений, но как по враждебной земле, со всеми предосторожностями и охранениями. Поэтому никаких стычек
«М-да. И это Москва?!» — озадаченно смотрел я на деревянный город. Каменных строений там было дай боже пару штук. Кремль я не считал.
По словам новгородского князя Михаила Курбского, правил в данный момент великий князь московский Иван III Васильевич сын Василия II Васильевича Темного.
— Что-то, боярин, служивых на берегу много, да и судов тоже, — проговорил стоявший рядом Немцов, продолжая рассматривать порт в подзорную трубу.
— Похоже, в поход собираются, — добавил Ветров, он пользовался третьей, запасной трубой.
— Наверное, Казань брать хотят, — пожал я плечами.
— По времени поздно уже. В Нижнем слух был, что на Великий Новгород царь хотел пойти. Только верить купчишкам я бы не стал. В такие походы зимой ходят.
— Да? Хм, пристанем — узнаем. Давай за Соловейчиком. Он обещал бесплатно своей личной пристанью дать попользоваться.
Ушкуй Прохорова ушел в сторону за две стоявших на якоре ладьи, у него было свое место стоянки. Мы попрощались еще во время обеда в шести километрах от города, так что только помахали им вслед руками.
Пристань купца располагалась недалеко от рыбачьих, поэтому неповторимый запах рыбы просто шибал в нос. Не особо приятное соседство, но делать нечего. Халява, она и в Африке халява.
— Долго задерживаться не будем, закупим припасы — и все. Авдей, отправь лазутчиков в город, пусть разузнают, что происходит. Отходим до наступления темноты, ночевать мне тут что-то расхотелось, — скомандовал я, осмотрев припортовые строения, и добавил: — Пойду-ка я осмотрюсь.
Но не успел сделать и шага, как мне преградили путь.
— Боярин, — проникновенно начал Корнилов, — может, не надо? В Нижнем тебя полгорода ловило, хочешь, чтобы так же и в Москве было?
— Надо, Авдей, надо, — ответил я. — Скучно мне тут, две недели на судне уже. Ноги хочется размять.
— Хорошо, но тогда пойдешь под присмотром. Я распоряжусь.
— Ну ладно, — пожав плечами, согласился я. Как с ребенком возятся. Это не я нахожу неприятности, а они меня.
Ветров выделил мне шесть воинов и еще четырех мальчишек-канониров. Все они были в зеленой униформе, с красными лампасами на штанинах, и их бравый вид привлекал к себе внимание.
— Ну что? — ступая на бревенчатый настил пристани, весело спросил я, потирая руки. — Кто мне скажет, где тут царская сокровищница?
Воины шутки не поняли. Споткнулись и уставились на меня с открытыми ртами.
— Ладно, пошли, — махнул я рукой и направился к ладье Соловейчика, его судно стояло дальше, у самого берега.
Тепло распрощался с купцом. На предложение погостить у него честно ответил, что к вечеру ухожу дальше. Купец просил не забывать его и выбил обещание, что если буду в Москве, то переночую у него.
В городе шла подготовка к походу, сновали служивые, воины. Было много прохожих, детвора с криками бегала по улицам.