Двойня для решалы
Шрифт:
– А у нашего папы маленькая, - грустно замечает Мила.
– И ломается всё время.
– И что же он делает с ней?
– А он в гараж уходит, чинит её там с другими дядями... Иногда может целый выходной чинить, а потом приходит уставший, еле на ногах стоит... и спать ложится...
– Ну всё! Хватит!
– я не выдерживаю и густо краснею.
– Побаловались и хватит! Девочки, идём домой!
– Садись, Котён, я довезу.
– Отдай мне детей!
– шиплю я, дёргая ручку
Лавр уже их в машину затолкал! Точнее... они сами залезли! Чёрт! Сразу видно - орудует профессиональный преступник!
– Ну хватит, Саш, - его огромные ручища ложатся мне на талию и сжимаются вокруг неё в плотное кольцо. Дышать становится невыносимо!
От него... от его близости... и от его непроходимого хамства!
– Руки убрал!
– как мне кажется, грозно говорю я.
– А не то...
Внезапно Лавров подхватывает меня вверх и не церемонясь, заталкивает на переднее сидение!
– Когда рыцарь предлагает леди прокатить её на своём коне, - бывший дьявольски двусмысленно ухмыляется.
– Леди от такого предложения не отказывается!
Меня от его слов мурашки пробирают... а по телу проходит сладкий спазм... меня будто парализует...
Никита наклоняется вниз, якобы для того, чтобы пристегнуть ремень безопасности, а сам при этом проводит пальцами по моему колену... Гладит, сжимает... ласкает...
– Особенно та леди, - продолжает свои намёки он - которая уже не раз на этом коне каталась и прекрасно знает, каков это жеребец в деле!
У меня брови вверх поднимаются. Начинаю задыхаться от его наглости!
– Ах, ты...
– Мам, ну правда! Чего ты… как упрямая?
– Представь, что ты на коне скачешь!
– тут же предлагает Алина с заднего сидения.
– Пинки Пай дело говорит, Котён, - Никита быстро пробегается пальцем по моим губам, сминая их.
– Ты просто представь, как это приятно...
И нагло ухмыляется, глядя на то, как я густо краснею.
Глава 9
Краснеет.
Интересно, с чего бы? Замужняя дама с детьми.
И чего это ее так от шуток про жеребца клинит? Но, чёрт возьми, почему-то мне приятно.
И то, что она рядом приятно.
Хотя мозгами-то понимаю, что веду я себя капец как неправильно. Весь день, начиная с нашей встречи в агентстве.
Мне первым делом нужно было уйти оттуда и позвонить Стрельцу, который скинул мне это дело.
И спросить, какого… в агентстве, которое подозревают хрен знает в чем, и в которое он нас с невестой отправил сидит как ни в чем не бывало моя бывшая любовь.
Бывшая, о которой Стрелец прекрасно знал!
Вот, что надо
Но… ешки-матрешки, оно того стоило!
Смотрю в зеркало заднего вида на две сияющие мордашки. Одна улыбается мне, а вторая тут же показывает язык и смеется.
А у меня сердце сжимается. И хочется… хочется сжать чью-то тоненькую шейку и потрясти хорошенько!
Зачем она это сделала? Почему детей от меня спрятала?
Сидит, глаза опустив, губу опять закусывает, котёна…
Она такая… Такая же как была когда-то. Милая, наивная, невинная. Кажется такой. Хотя я теперь знаю, что все это обман, маска.
Фиг с два она невинная. Скрыла от меня детей. Выскочила замуж за какого-то чудака на букву «м» пока я в СИЗО сидел, а друзья искали управу на урода, который пытался меня закрыть, повесить на меня преступление, которого я не совершал.
– Эй, незнакомец!
– машет с заднего сидения маленький поняшик.
– Я вам говорил, меня Никита зовут, забыли?
– Забыли, - весело мотает ножками Пинки Пай. Ботиночки у нее со сбитыми носами.
Челюсти сжимаю. У моей малышки обувь как у… Ладно, решим и этот вопрос. Со временем.
– Мы домой-то поедем? – это лиса уже вопрошает. Серьезная девица.
– Сейчас поедем. Если вы готовы.
– Мы готовы! Вперед! – смеется довольная Алина, прижимая к себе пони.
– Мы тут недалеко живём. – а у котёны голос хриплый. – пара кварталов.
– Адрес говори.
– Заводская шестнадцать, корпус два.
– Принял.
– Только… езжай спокойно, пожалуйста.
Поворачиваю голову, отвесить бы ей, пару ласковых! Но не при детях. Или она всерьез считает, что я своих детей буду опасности подвергать?
Я вообще всегда езжу аккуратно.
Почти всегда.
Ухмыляюсь, вспоминая очередной раз, когда пришел к ней в кафешку с цветами и уговорил принять предложение подвезти до дома…
– Вы… вы не говорили, что…
Малышка смотрит на мой байк, хлопает ресницами. Они у неё свои, хотя сначала я решил, что накладные, те, которые наращивают, в которых почти все девицы стали ходить - больно уж длинные, как веера падают на щечки.
– Тебя что-то не устраивает?
– Да. Все не устраивает. Извините, я на этом не поеду.
– Почему?
– Потому. Не поеду и все! – складывает руки на груди, косится на остановку, явно мечтая, чтобы подъехал автобус, на котором она сможет от меня свалить.
– Боишься? – улыбаюсь, стараясь как-то смягчить ситуацию. Я и вправду слегка облажался, приехав на байке.