Двойня для решалы
Шрифт:
Сама не знаю, почему, но на самом деле, вся эта ситуация меня ужасно веселит.
– Котёна-а… - рычит как тигр, совести нет!
– Лавров, ты отвлекаешься!
– пытаюсь воззвать к его разуму я.
– Ты мне что-то "ужасное" про Турцию поведать хотел! Разве нет?
– Хотел, хотел, - шепчет возле самого уха. – Но… я потом, после… Такие новости на сухую не воспринимаются… Надо смазать!
Ах смазать? Сейчас я ему смажу!
– Так, Лавров! – пытаюсь играть в училку. – прекращай!
–
Ох… Или… может, правда? Очень быстро и тихо?
Урчит как кот дорвавшийся до сметаны! Ну уж нет! Я дала себе слово держаться!
– Никита Андреевич! Я серьезно! Сначала расскажи что хотел!
– Котёнок… - морщит лоб, всем видом говоря, что я не права, - я просто знаю, что после моих новостей, ты дурачиться уже не захочешь, так что...
Ах так, да?
– Решил урвать?
– с напускной строгостью спрашиваю я.
– Есть такое дело, - его глаза опять хитро прищуриваются, и всё лицо становится ужасно нахальным.
Обольстительно водит бровями вверх-вниз. Ёшки-матрешки – это же его любимое выражение? Впору мне его повторить.
– Ну так что скажешь?
– Скажу? Я-то скажу! Что ты наглец! А вот ты мне, наоборот, слишком многого не говоришь!
– каким-то чудом вырываюсь из объятий и отступаю на почтительное расстояние, поправляя смятую кофту.
– Сашка, чёрт тебя возьми! Меня жутко заводит, когда ты...
– он обводит моё тело голодным взглядом.
– Строгая такая... неприступная и...
– Так, молодой человек, - еле сдерживая смех подыгрываю я.
– Ведите себя прилично!
Выставляю руку вперёд, и Никита тут же ловит её, опускаясь передо мной на колени. Страстно целует ладонь и в глаза заглядывает.
Он такой огромный, что даже когда его ноги согнуты, достаёт мне почти до груди!
– Сань…
– Рассказывай, Никит, я жду!
Кривит губы, словно ругнувшись про себя нехорошо, выдыхает.
– Ну ты только не расстраивайся, но подруга твоя, Ксюша эта плюшевая, будь она не ладна ...
– дальше Никита все-таки позволяет себе крепкое словцо, хотя обычно никогда в моём присутствии не выражался.
– Да, Никит, - пожимаю плечами я.
– Сама в шоке, не понимаю, как я могла так долго этого не замечать...
Я до сих пор не отошла от предательства Ксюши, которую я все эти годы чуть ли не членом семьи считала... И, наверное, еще долго не отойду.
Но Никита продолжает, говорит, что в этот раз подруга превзошла себя... Я реально не уверена, что хочу знать...
– Командировка эта, в общем, она ее придумала специально, чтобы тебя подставить. Мы с Алёной, - я по привычке хмурюсь при упоминании имени мнимой невесты.
Никита замечает, ухмыляется –
– В общем, мы с коллегой, - он усмехается, давая тем самым мне понять беспочвенность моей ревности.
– Пока ещё сами точно не знаем, как должно дело сложиться.
– Ты о чём?
– В общем, мы ведь и пришли в ваше турагентство не просто так, и не за свадебным путешествием.
– Неужели? – сама рот кривлю, не веря ему до конца.
– Вот тебе и неужели. Поступил сигнал. Мне дали задание проверить, что и как. Левые дела ваше агентство проворачивало. И тебя сейчас пытаются в это дело втянуть.
– Как? – я пока ничего не понимаю, но уже чувствую, что хорошего мало.
Варианта два на самом деле, - Никита становится задумчивым.
– При первом тебя просто попросят сопроводить девушек, что якобы едут в отель на работу устраиваться, аниматорами, танцовщицами, так… типа того.
– А на самом деле?
– хлопаю ресницами я, уже что-то соображая.
– На самом деле их в бордель везут. Клиентов развлекать. Только вот девочки об этом ни сном, ни духом. Ясно?
– Что? Но… как?
– Вот так. Их в бордель, а тебя на крючок.
– В смысле? – голова идут кругом.
– В том смысле, что ты окажешься у них на крючке, тебе припишут сутенёрство.
Я аж закашливаюсь в ответ. Я в шоке!
– Что?? Какое ещё сутенёрство??
– В Турции на этот счёт порядки строгие. Всё-таки страна религиозная, там разврат не любят... Можно схлопотать реальный срок в их тюрьме. А уже когда там юрист к тебе придёт... В общем, отсидеться там можно по полной!
Я ошалело смотрю на Никиту. Не может быть, чтобы Ксюша приготовила для меня подобную участь... За что она меня так ненавидит? Я понять, наверное, никогда не смогу...
– Это в случае, если вы попадетесь. А если нет, то подруга твоя все равно будет тебя на коротком поводке держать, и пугать тем, что если ты рыпнешься – шаг вправо, шаг влево, - она тебя властям сдаст, как соучастницу. А торговля людьми дело нешуточное.
– Ты говорил...
– оторопело начинаю я, чувствуя, как внутри всё сковывает ледяной коркой.
– Есть ещё вариант развития событий?
– Есть, - замечаю, как его ладони сжимаются в кулаки, и желваки ходят.
– Другой вариант, если ты, Котёночкина, не как сутенёр, поедешь, а...
– кажется, ему трудно договорить эту фразу.
– А как?
– В общем, сама на работу устраиваешься, ясно? – хмурится, и выдает последнее свистящим шепотом, - В бордель на продажу!
Я охаю и прикрываю ладонью рот...
Что?
Все слова Никиты сначала кажутся полным бредом... Ни за что бы в них не поверила, если бы услышала от кого-то другого, но… Никите я верю.