'Двойняшки' - пермский оракул
Шрифт:
КУДЫМКАР -- центр Коми-Пермяцкого автономного округа.
Лесозаготовительные, металлообрабатывающие, пищевые, льнообрабатывающие предприятия. Драматический театр.
Возник в 16 веке.
Как видите, "Советский энциклопедический словарь" оказался немногословен. На карте России Кудымкар -- это город-невидимка, не обязательная из-за своей величины точка. Его население -- всего около 35 тысяч человек.
Однако на карте оккультной России, если такая когда-либо увидит свет, этот скучный провинциальный городок был бы заметен сразу. Его особую энергетику и мифологический background почувствовать нетрудно,
Возможно, как город Кудымкар действительно был зарегистрирован в XVI веке, но археологические исследования показывают, что поселение на левом берегу реки Кува возникло на девять столетий раньше -- в VII веке. В те времена это был своеобразный металлургический центр, хорошо укрепленное владение одного из коми-пермяцких племен.
А в XVI веке русские поселенцы колонизировали это край. В начале 17-го века была возведена первая христианская церковь с колокольней -- храм Николая Чудотворца. Старых деревянных идолов заменяли на новых, московских. Так началось смешение культур -- местной языческой и привозной русской православной, результатом чего стал удивительный фольклорный синтез, постоянно привлекающий внимание ученых.
В 1990 году постановлением Министерства культуры России Кудымкар был объявлен памятником истории.
Летом 1992 года я отправился в Кудымкар в составе небольшой этнографической экспедиции от Пермского государственного университета. Я только что окончил первый курс по специальности "русский язык и литература" и стремился к новым, неакадемическим знаниям. И меня не надо было сильно упрашивать поехать туда, где живут настоящие колдуны и ясновидицы.
Нас было трое: два молодых пермских ученых-уфолога и я, студент первого курса университета.
Официально я отправился "записывать фольклор", но в душе я ожидал от этого путешествия гораздо большего. В душе я мечтал получить в Кудымкаре необыкновенный духовный опыт. И похоже я его получил, хотя в тот раз я уехал домой в Пермь серьезно разочарованным -- как мне показалось, я не получил серьезного знания, а только несколько туманных намеков. (Сейчас я кстати считаю, что мой "бенефактор" нарочно создал это впечатление: тогда я был слишком молод, неуравновешен и самолюбив, чтобы реально использовать приобретенные знания. Они оказались как бы законсервированы в моей психике и проявили себя значительно позднее, когда я вышел из студенческого возраста).
Когда мы приехали в Кудымкар, мы увидели перед собой глубоко провинциальный уральский городок, со всеми плюсами и минусами, с непролазной грязью на главной улице и сонными обывателями. На меня это произвело угнетающее впечатление. Некая вязкая и глухая территория духа, где ощущаешь себя не то незваным гостем, не то откровенно чужаком. Это был очевидно не русский город, здесь все было по-иному, по-своему. Хотя все вывески и вообще все, что написано, было написано на русском языке.
В поисках "фольклорных источников" далеко ходить не пришлось. Старые избы и старые обычаи соседствовали в центре города с рестораном и государственными учреждениями. Мы поселились в помещении краеведческого музея и в течение нескольких дней сделали ряд вылазок по заранее подготовленным адресам. Нас интересовали кудымкарские знахарки, колдуны и кликуши, а также "знающие" ("tцdys").
Как и положено университетскому студенту, я старательно записывал
Я видел женщину лет шестидесяти, вместе с которой в избе постоянно проживало два десятка увечных кошек и собак, а на чердаке обитал дух-домовой. Мне показали местную женщину-эпилептичку, которая в подробностях рассказала, как ее испортили в юности, подав на сенокосе заговоренный злым заговором стакан кваса.
Главным же событием стало знакомство с восьмидесятилетней "знающей женщиной" Т.Н., которая и сообщила мне несколько мантических секретов коми. А также совершила в отношении меня ритуал, который с некоторыми оговорками можно принять за посвящение.
"Знающая"
Одна из сотрудниц городской администрации Кудымкара согласилась показать нам избу Т.Н -- самой известной в городе "тодись". Когда мы подошли к ее дому, наша провожатая сложила пальцы "крестиком" -- чтобы защитить себя. И конечно же, она наотрез отказалась зайти за ворота дома колдуньи. И это при том, что репутация у Т.Н. была "светлой" -- она излечивала людей, помогала в каких-то житейских бедах, действуя божественной силой и не пользуясь поддержкой бесов, в отличие от других "знающих".
Как бы то ни было, у коми-пермяков есть золотое правило -- не общаться с колдунами без крайней нужды.
Слава об умениях Т.Н. распространилась весьма широко. Только за те шесть-семь часов, которые я провел в обществе правильной женщины, к ней в дом дважды заходили приезжие из других областей. Матери приводили своих дочерей и просили, чтобы "знающая" избавила девушку от тайных "сердечных недугов". Т.Н. поражала гостей тем, что прямо на пороге угадывала суть дела, с мельчайшими подробностями. Это было на самом деле удивительно, никаких рациональных объяснений этому дать невозможно.
Местные городские власти даже поставили колдунье телефон, к которому та относилась с каким-то недоумением. В общем, ее уважали и признавали.
Следуя совету, мы купили на рынке фрукты, чтобы не прийти к правильному человеку с пустыми руками. Т.Н. встретила нас на пороге избы и строго расспросила о цели нашего визита. Мы представились как ученые из областного центра, и это оказалось неплохой "визитной карточкой".
– - Ну, так заходите!
– - сказала Т.Н.
– - Как же я не пущу вас -- женихи же приехали!
Мы переглянулись в недоумении.
– - Конечно, женихи! Мне ведь уж замуж давно пора, на днях восемнадцать лет исполнилось!
– - продолжала свою линию Т.Н.
– - Только я цифры нечаянно перепутала, задом наперед написала!
Как выяснилось вскорости, подобная эпатирующая манера беседы оказалась для нее обыкновенной. Аудиенция состоялась.
Т.Н. вела себя вполне дружелюбно и выглядела бодро для своих лет, но несколько экзотично -- даже учитывая ее профессию. Например, все пуговицы, которые я видел у колдуньи, были разного цвета. Глядя на ее живописную манеру одеваться и учитывая первые слова, которыми она нас встретила, нетрудно было предположить легкую "ненормальность" старухи.