Двуглавый орел
Шрифт:
Эспир старался не думать ни о чем плохом, хотя трудно было забыть, что на своей старой «Молнии» он сбил четыре вражеских самолета, а на новой машине пока ни одного. Мало того, теперь почти каждый раз, когда он возвращался с задания, его механики должны были думать, как залатать очередные пробоины в обшивке «Громовой стрелы».
Эспир умело пристроил свой самолет к движению машины Марквола, и сейчас они летели параллельными курсами. Как-никак, а он был опытным командным летчиком. Знал, как нужно осуществлять прикрытие и защищать спину своего товарища по группе. Вот почему именно ему Джагди поручила
«Не отвлекайся от игры, Перс. Не отвлекайся от игры», — подумал Эспир. Парень попал в беду, и сейчас ему нужна была его помощь.
— Разворачивайся, Восьмой. Давай-ка посмотрим, не сможешь ли ты еще быть здесь полезным.
Он окинул взглядом летящую рядом машину и увидел, как Марквол в красном шлеме энергично кивнул и поднял вверх большой палец. Солнце блеснуло, отразившись от его кабины.
Затем блеснуло еще раз… отразившись уже от чего-то другого.
— В отрыв! В отрыв! — заорал Эспир.
Обе «Стрелы» рванулись вверх и в разные стороны, поскольку мимо, почти невидимый глазу, промелькнул розово-лимонный объект. В кабине Эспира зазвучали позывные о получении повреждений.
— Восьмой, ты где? — уже почти прохрипел он, стараясь управиться с непослушным рычагом, не позволявшим выровнять самолет.
— Я не вижу его! Я не вижу его! — раздалось из вокса.
Эспир уже нашел «Умбру Восемь» в небе и теперь прекрасно видел, что, находясь справа и выше его, Марквол собирается взмыть под неимоверно острым углом. Перс резко добавил газу и начал подъем.
— Восьмой, остановись! Мотор заглохнет, если взять вверх так круто!
Тишина в ответ. Из-за колоссальных перегрузок юный летчик, видимо, не мог произнести ни звука.
«Только не отключайся… Не отключайся…» — молил про себя Эспир. Вот дерьмо! С востока, выбрасывая огонь из всех орудий, на Марквола вновь пикировала «летучая мышь». При попадании «Стрелу» здорово тряхнуло, что, возможно, сослужило ее пилоту добрую службу, потому что вывело самолет из этого самоубийственного подъема, а может быть, и привело летчика в чувство.
Эспир ударил по кнопке разогрева двигателя и, круто развернув самолет влево, так что его мощный корпус заходил ходуном, заставил его плавно взмыть на несколько десятков метров, чтобы оказаться на пути у стремительно приближающейся «Саранчи». Будь он проклят, если позволит угробить парня в первый же его боевой вылет.
Эспир открыл активатор орудий. Выбор пал на автоматические пушки. Последовал точно рассчитанный залп под очень удобным для стрелка углом. «Саранча» задрожала и с уже простреленным корпусом резко ушла куда-то влево.
Тут откуда ни возьмись вдруг появилась еще одна «летучая мышь», которая стремительно шла прямо на них. Эспир рванул штурвал и, слегка опустив носовую часть самолета, направил его наперерез атакующей «Саранче», стараясь закрыть машину Марквола своей собственной.
Секундой позже Марквол увидел, что происходит, но было уже слишком поздно. Сразу несколько
— «Умбра Пять»! «Умбра Пять»! Вы в порядке?
«Умбра Пять», теперь постоянно виляя в полете, выпустила из корпуса тонкую струйку серого дыма.
— «Умбра Пять»!
— У меня все в порядке, — отозвался Эспир. — Все в порядке.
Эспира подбили — у Джагди не было в этом никаких сомнений. Когда она кидала свою стальную птицу из стороны в сторону в надежде освободиться от будто приклеившейся «летучей мыши», краем глаза увидела, как тот бросился вражескому истребителю наперерез.
Где он теперь? Поди узнай! Она положила свой самолет на крыло, и мир тут же повернулся вокруг. «Летучая мышь», продолжая преследование, ни на миг не отпускала ее от себя.
Джагди лихо вошла в крутой вираж. Неожиданно на ее ауспексе появился какой-то объект, и система предотвращения столкновений сразу напомнила о себе пронзительным сигналом.
Как оказалось, один из «Циклонов» Содружества летел, точно пересекая ее траекторию.
Чтобы избежать столкновения, Джагди рванула рычаг вперед и в последний момент успела провести самолет под дельтовидным крылом «Циклона». Вентиляционные двигатели «Громовой стрелы» пронзительно завизжали, когда тяжелая машина была брошена в столь крутое пике. Земная поверхность приближалась с пугающей скоростью. Уже стали отчетливо видны причудливый изгиб Лиды, ровно вычерченные прямоугольники сельскохозяйственных полей, широкие гидропонные сооружения. Выход из такого пике обещал быть очень непростой задачей для пилота.
Внезапно прозвучал сигнал угрозы от системы слежения. Час от часу не легче. «Летучая мышь», которая неотступно следовала за Джагди, теперь снова поймала ее в прицел.
Чтобы выйти из штопора, ей придется вынести перегрузку в три или четыре G. Вообще-то, это возможно — при условии, конечно, что организм пилота достаточно крепок. Джагди напрягла ноги и туловище и дернула рычаг управления.
И вот это началось. Раз! — и она уже весит около тысячи килограммов, чувствуя, как сердце и легкие давят на диафрагму. В глазах у нее помутилось. Обзор постепенно сузился до узкого туннеля. Лишь сжавшись в «замок», как рекомендуют в подобных случаях, ей удалось предотвратить отток крови от головы и неизбежную последующую потерю сознания.
Где-то на высоте пятидесяти метров Джагди все же успела выйти из штопора и выровнять самолет. Теперь он летел так низко, что даже поднимал ветром небольшую волну в ирригационных каналах, которые орошали близлежащие сельскохозяйственные угодья. Мельком пилот увидела, как стадо болотных зубров внизу бросилось врассыпную по широкому, чем-то засеянному полю. Так… Сейчас маневр вправо, чтобы уйти от столкновения с водонапорной башней, затем опять влево. Поднимаемый «Стрелой» ветер сорвал пленку из пластека, натянутую над посевами болотной свеклы. Между тем «летучая мышь» оказалась точно на шесть часов от Джагди. Цель снова захвачена. Бах! Бах! Бах!