Двуликий Берия
Шрифт:
Что же касается содержащегося в приговоре утверждения о причастности Берии и его соратников к пыткам и репрессиям ни в чем не повинных людей, то этот тезис во времена Хрущева станет основным в пропаганде, призванной снять ответственность за репрессии с коммунистической партии и целиком переложить ее на руководителей карательных органов.
Что же на самом деле произошло тогда, весной и летом 1953-го? Один из сталинских наследников, у которого, как, впрочем, и у других, руки были по локоть в крови невинных жертв, попытался изменить природу советского государства, сделать его немного более цивилизованным, отказаться от практики массовых репрессий, предоставить больше прав национальным окраинам и постепенно привести страну к рыночной экономике. Трудно сказать, предполагал ли Берия со временем ввести демократию или собирался идти по тому пути, который несколько десятилетий спустя назвали китайским. Он подразумевает движение к рыночной экономике при сохранении однопартийной системы. Никакого развернутого плана реформ Берия нам не оставил, что, кстати, совсем не означает, что такого плана у него в действительности
После падения Берии было предрешено и падение Маленкова. Георгий Максимилианович лишился в лице Лаврентия Павловича не только опоры в карательных органах, но и, что еще важнее, политического стратега. Пусть Берия предлагал политику, которая в итоге вызвала отторжение у подавляющего большинства членов Президиума ЦК. Но без него Маленков вообще оказался не в состоянии предложить коллегам по высшему партийному органу хоть какую-то внятную политику и вчистую проиграл Хрущеву борьбу за власть. И ему припомнили былую дружбу с Берией.
В постановлении ЦК КПСС от 31 января 1955 года, которым Маленков был снят с поста председателя Совета Министров, хотя и оставлен в составе Президиума ЦК, в частности, говорилось: «В течение длительного времени т. Маленков поддерживал близкие отношения с Берия, оказавшимся авантюристом и предателем, проявлял в отношении Берия вопиющую политическую близорукость, находился по многим вопросам под полным влиянием Берия, а иногда являлся безвольным орудием в его руках.
Тов. Маленков несет моральную ответственность за позорное «ленинградское дело», созданное Берия и Абакумовым, оклеветавшими перед И. В. Сталиным ряд руководящих работников, а также за сфабрикованное Берия и Абакумовым «дело» маршала артиллерии Яковлева и других военных работников. Тов. Маленков, находясь в столь тесных отношениях с Берия, не мог не знать о клеветнических наветах на этих работников со стороны Берия перед И. В. Сталиным.
Политическая бесхребетность т. Маленкова и его зависимость от Берия представляли особую опасность в период кончины И. В. Сталина. Вместо того чтобы действовать в полном контакте с другими руководящими деятелями партии и правительства, т. Маленков обособился с Берия; за спиной других руководящих деятелей партии и правительства т. Маленков вместе с Берия подготовил предложения о составе правительства и «реорганизации» министерств. Это неправильное поведение т. Маленкова облегчило возможность провокатору Берия пролезть на пост министра внутренних дел с далеко идущими целями (подчинить себе партию и правительство), что грозило величайшей опасностью для нашего Советского государства.
Почти до самого ареста Берия т. Маленков находился под его влиянием и в ряде важнейших политических вопросов поддерживал предложения Берия. Тов. Маленков пошел за Берия по такому важнейшему вопросу, как вопрос о нашей политике в Германии. Тов. Маленков поддерживал предложения Берия о том, чтобы совсем отказаться от курса на строительство социализма в ГДР и держать курс на то, чтобы уйти из Германии, предоставив возможность создания единой буржуазной Германии в качестве якобы «нейтрального» государства. Когда же эти капитулянтские предложения были отвергнуты подавляющим большинством членов Президиума ЦК, не только Берия, но и т. Маленков после заседания обрушились с угрозами на отдельных членов Президиума, пытаясь их запугать и добиться проведения капитулянтской линии.
В свою очередь, Берия всячески поддерживал т. Маленкова и выдвигал его с той преступной целью, чтобы, используя свое влияние на т. Маленкова, расчищать путь для своей личной власти.
В июне 1953 года под влиянием других членов Президиума ЦК, возмутившихся наглым, антипартийным поведением Берия, т. Маленков принял активное участие в пресечении преступной деятельности Берия. Однако т. Маленков в своем выступлении на июльском Пленуме ЦК КПСС не нашел в себе мужества для того, чтобы подвергнуть решительной партийной критике свои близкие отношения в течение длительного времени к провокатору Берия».
На самом деле на пост главы объединенного МВД Берия был назначен при поддержке не только Маленкова, но и Хрущева, который также сначала поддерживал предлагавшиеся Берией реформы. В итоге десталинизацию и публичное осуждение массовых репрессий довелось осуществить именно Никите Сергеевичу, по пролитию невинной крови ничуть не уступавшему Лаврентию Павловичу. Но Хрущев постарался провести десталинизацию так, чтобы вывести из-под удара коммунистическое государство, свалив всю вину за репрессии на Сталина и руководство карательных органов, но постаравшись не затрагивать основу созданной при Сталине системы партийно-государственного
И последнее. В данной книге, я надеюсь, приведено достаточно доказательств, чтобы читатель поверил, что Берию убили без суда в считаные недели после ареста. Думаю, что этот факт сознают и российские власти. Но они не спешат пересмотреть приговор Специального Судебного Присутствия в отношении Берии по причине того, что он к моменту вынесения приговора давно уже был мертв. И причина здесь — не только в нежелании вернуть наследникам Берии незаконно конфискованное имущество. Куда важнее, думается, опасение того, что подобное решение будет воспринято в обществе как реабилитация Берии. Но ведь на самом деле ни о какой реабилитации Берии говорить не придется, если будет установлено, что при жизни в отношении него вообще не было вынесено законного судебного приговора. И убийц его, Батицкого и прочих, наказывать все равно не придется, как из-за истечения срока давности, так и по причине их смерти. И если уж не по причине смерти к моменту начала судебного процесса, то хотя бы потому, что он был лишен фундаментального права на справедливый суд, каковым Специальное Судебное Присутствие ни в коем случае считаться не может, Лаврентий Павлович должен быть юридически реабилитирован. В моральном же плане Берия, разумеется, реабилитации не подлежит. И его преступления доказаны если не юристами, то историками. И в истории Лаврентий Павлович навсегда останется фигурой двойственной. С одной стороны — глава одного из самых крупных и успешных проектов в советской истории по созданию ядерного и термоядерного оружия и смелый, хотя и не слишком удачливый реформатор, с другой стороны — кровавый палач, по приказу Сталина загубивший десятки тысяч невинных людей. Глупо выделять в Берии только светлую или, наоборот, только темную сторону. Они существовали в тесном единстве. И воспринимать Лаврентия Павловича надо именно в этой его двойственности — как талантливого администратора и выдающегося палача.
Впервые сборник документов, посвященный материалам следственного дела Лаврентия Берии, где были впервые опубликованы копии протоколов допросов Берии и другие материалы дела, которые пересылались следствием (а его, напомню, вел сам генеральный прокурор Р.А. Руденко, набивший руку на фальсификациях еще в 30-е годы) в Президиум ЦК КПСС, был опубликован в 2012 году. Сейчас они хранятся в Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ). Вместе с копиями допросов других свидетелей и обвиняемых они дают довольно полное представление о следственном деле, которое до сих пор остается секретным, равно как секретна и стенограмма суда над Берией и его соратниками.
Тексты протоколов Берии, последний из которых датирован 17 ноября 1953 года, за месяц до начала суда, казалось бы, доказывают, что до суда Берию никто не расстреливал и на суде Лаврентий Павлович присутствовал собственной персоной, а не был заменен каким-то двойником. Однако при ближайшем рассмотрении выясняется, что с определенной даты характер бериевских протоколов существенно меняется. В первых допросах еще проглядывает живая разговорная речь, сообщается информация, наверняка известная только Берии, периодически присутствуют ссылки на то, что те или иные деяния он совершал по приказанию «инстанции» (т. е. Сталина), а также то, что на тот или иной вопрос, например, о связях с Тито — Ранковичем, он может ответить лишь Президиуму ЦК. Здесь также упоминаются в не очень выгодном контексте отдельные члены Президиума ЦК и чины МВД, помогавшие арестовать Берию. А вот в позднейших протоколах Берия только подтверждает или отрицает зачитываемые ему показания свидетелей или других обвиняемых. Так, на первом допросе 8 июля Лаврентий Павлович признал, что «в июне или в другом месяце 1917 года я добровольно вступил техником-практикантом в гидротехническую организацию армии вместе с Чекрыжевым, который учился вместе со мной в Баку в техническом училище. Почему я не остался в Баку для участия в подпольной работе — я над этим не задумывался». При этом Берия даже не стал объяснять, что обязан был пройти выпускную практику, иначе ему не выдали бы диплом технического училища. А уж то, что он отправился на фронт вместе с Чекрыжевым, кроме Берии мог знать только сам Чекрыжев, которого, похоже, следователи разыскивать не стали. И в том же протоколе на вопрос «В своих показаниях Саркисов (адъютант Берии. — Б.С.) говорит, что он в основном выполнял роль сводника. Так ли это?» Берия отвечает: «Кое-что делал. Этого не буду отрицать». Кстати, все копии протоколов вместе с Руденко подписаны следователем Цареградским, который знаменит, в частности, тем, что 30 марта 1956 года на допросе довел до сердечного приступа Якова Серебрянского, бывшего начальника террористически-диверсионной спецгруппы НКВД, также арестованного по делу Берии и реабилитированного только в 1971 году. Заметим, что сын Лаврентия Павловича Серго вспоминал: «Заместитель генерального прокурора Цареградский сказал мне, что ведет следствие по делу моей матери, а позднее признался, что оформлял протокол допросов моего отца, которые якобы проводились». Характерно, что Цареградский признался, что только «оформлял», а не вел протоколы допроса Берии, что означает, что на самих допросах он мог и не присутствовать, а лишь диктовал машинистке рукописные записи, сделанные Руденко и Москаленко. Хотя в опубликованных протоколах Цареградский числится присутствующим на допросах, а копии заверяет майор административной службы Юрьева. Москаленко же в качестве присутствовавшего на допросах вообще не указан в известных сегодня копиях протоколов. Не исключено, что Кирилл Семенович как раз и вел первичную запись допросов Берии, которую потом Цареградский и Юрьева преобразовывали в машинописные копии протоколов.