Дядя Лёня. Сборник рассказов
Шрифт:
И его мечта сбылась. Вскоре в этом зазеркалье он увидел огонь – огонь пламени рыжих волос, полыхнувший надеждой на счастье. Ванька прилип к стеклу, изучая будущую пассию – изящная, с глазами косули, она буквально заворожила его. Он терпеливо ждал пока занятия закончатся, прежде чем подойти.
– Привет, – смущенно поздоровался он.
Рыжуля глянула на него из-под лобья:
– Ты чего?
– Ты так здорово .. танцуешь.
– Хм, – ухмыльнулась балерина. – Я победитель конкурса талантов, лауреат…, – Ванька не дослушал, перебил:
–
– Адель. Аделина, – красотка сделала реверанс.
Иван робко протянул руку, не понимая сам, что он делает. Он хотел проверить, действительно ли она существует, или быть может эта мечта сейчас растает.
Аделина рассмеялась:
– Ты что поклонник балета?
– Нет. Тебя,– сказав это, Ванька и сам растерялся от собственной откровенности. Но отступать поздно, да и его глаза все давно уже выдали.
Но Адель понравилось то, что он сказал. Она протянула ему руку:
– Пойдем. Проводишь меня.
Микстура забвения
–Тьфу, ты, черт, опять утро!
Она проснулась в своем кресле-качалке у камина шикарного загородного дома. Пепел от сигареты прожег ее старый плед, лучи солнца пробивались сквозь занавески. Она отхлебнула из стоявшего неподалеку бокала:
–Тьфу! Какая дрянь! Какая дрянь налила сюда воду вместо виски!
– Лизка! Где ты, дрянь?!
Сверху по лестнице спускалась девица, рослая, загорелая, она заколола свои рыжие волосы на затылке и буркнула:
– Что тебе опять надо, старая потаскуха!
–Я все слышу! Это ты налила мне эту гадость?!
–Да! Вы же знаете, что виски вам нельзя. Антон Аркадьевич будет не доволен.
– Антон Аркадьевич будет не доволен – передразнила старуха. Да мне плевать, что скажет этот сукин сын, мой сын. Засунул меня в эту дыру и рад радехонек, что я не мешаю ему тратить мои миллионы. Да еще указывает мне, что пить, а что – нет.
– Сейчас же тащи сюда бутылку, надзирательница! – она швырнула хрустальную пепельницу, чуть не попав в Лизу. Осколки разлетелись по гостиной, Лиза вскрикнула и убежала прочь.
Вернувшись с бутылкой виски, Лиза поставила ее перед старухой:
– Как мне надоело с вами бороться. Разбирайтесь сами – крикнула она, уходя на веранду.
– Я все слышу. Можешь так не орать, – пробурчала старуха, открывая бутылку. Отхлебнув разом полстакана, она захрапела.
Через минуту Лиза подошла и, забрав бутылку, поставила на стол стакан с водой. Поднимаясь по лестнице, она пристально посмотрела на фотографию, висевшую на стене, потом на дряхлую женщину, спавшую в своем кресле, потом опять на фото. На старинной фотографии была изображена изящная белокурая девушка, с тонкими чертами лица, пухлыми губами, огромными выразительными глазами, обрамленными невероятно пушистыми ресницами. Она напоминала богиню древнегреческого пантеона: точеные руки были сложены на груди, взгляд устремлен в бесконечность, стройный стан обвит искусной работы поясом. Это было истинная женская
Утро! Как всегда моросящее и хмурое. Старуха открыла глаза, покосилась на небо, и завопила: Лизкааа!!! – крик застыл в пересохшем горле, и она принялась отчаянно трезвонить в колокольчик, стоявший рядом на столе. Сверху послышались шаги. Елизавета спускалась с уже налитым бокалом виски.
– Нате Вам! Захлебнитесь! Выругалась она.
Старуха вцепилась в бокал и жадно осушила его. Покачав головой, Лиза удалилась, а старуха снова погрузилась в сон, казалось, все умерло в доме в столь ранний час, кроме воспоминаний, которые тревожа старуху, шуршали где-то в ее голове.
Вечером Лизавета тихонько подошла к старухе с бокалом виски в руке. Закутанное в плед тело, почуяв запах, зашевелилось.
– Дай!
– Нет. Ответила Лиза, пристально глядя на старуху.
– Чего ты хочешь? Денег?
–Нет!
– Нет? Да, ладно. Что еще от меня можно хотеть? Ну, говори уже.
– Вы такая красивая на фото.
–О, да. Это было так давно.
– Я хотела спросить… ммм. Почему Вас называют потаскухой?
– Потому что я часто меняла мужей, деточка. А теперь дай.
– Почему?
– Почему что? – старуха начинала нервничать.
– Часто меняли. Спокойно продолжила Лиза.
–Ха-ха. Лиза, что за приступ любопытства. Дай мне выпить и проваливай, у тебя работа стоит – пыталась обхитрить домработницу старуха.
–Нет. Я хочу знать.
– А я не хочу вспоминать!
–В доме никого нет, и если вы хотите вот это, – Лиза показала на стакан с виски, Вам придется рассказать мне.
– Я поняла, поняла. Ни один из моих мужей не смог смириться с тем, что я успешнее, удачливее, умнее. Их это начинало бесить: кто спивался от бессилия, кто избивал меня по этой же причине, кто пытался найти забвение в объятиях других женщин. Но ни один, понимаешь, ни один не попробовал хоть что-то сделать, чтобы стать не зависимым от меня и моих денег, или просто любить меня и наслаждаться жизнью. Даже мой сын, видишь, сторониться меня. На моем фоне он жалкий альфонс, живущий за мой счет. Я ему, как кость в горле. Не помогло даже то, что я переписала на него почти все свое состояние. Он тоже не может смириться с тем, что этого всего добилась я, а не он. Вот так-то, деточка.
– А я думала, что Вы, Вы…
– Потаскуха?
– Да. Вы были такая красивая.
–И что?! Ты сразу решила, что я дура и падшая женщина, которая живет за счет мужчин?! Да, знаешь, сколько у меня образований?! Восемь. Я работала и училась, училась и работала. Всего я добилась сама. Сама! Только счастья мне это не принесло. Лишь зависть, злобу, отчаяние.
Лиза потупила взгляд и протянула выпивку.
Конец ознакомительного фрагмента.