Дядя самых честных правил. Книга 1
Шрифт:
– Это как?
– Лет сто назад или больше неурожай здесь был. Пухли крестьяне с голоду, лыко ели. Вот Фрол и помер. А душа не успокоилась, не летит в рай, всё хлеба просит. Раз в год начинает он в могиле ворочаться, молит, чтоб покормили, на смерть тяжкую жалуется.
Старик вздохнул.
– Жалко мне его, неприкаянного. Зову его, он и выходит. Дам хлеба кусок,
Не ожидал я такого поворота. Судьба бедняги Фрола была жуткой, аж мороз по коже продрал.
– Редко заложные покойники встречаются. Но если нашёл такого – сможешь поднять. Если, конечно, Талант мой примешь.
– Это всё, что он может?
– Не всё, – дядя усмехнулся, – допросить мертвеца можешь. Если сороковой день не прошёл, покойник тебе на любой вопрос ответит. Думаешь, для чего меня царь Пётр при себе держал? А потом и Катька, и Бирон ко мне бегали? Всю правду хотели знать, особенно, если заговорщик на дыбе умер.
Какая неприятная профессия, на мой вкус. Человек после пыток отмучился, помер, а его и за порогом достали. Б-р-р-р!
– Жаль, цари наши не понимают: не умеют покойники врать, режут правду, как по живому, а от правды той только хуже становится.
Я кивнул. Хоть и не умею мертвяков допрашивать, а в архивах работать приходилось. Иной раз такое найдёшь, что сжечь хочется: и бумаги, и людей.
– Но учти: допрашивать можно, только если тебе архиерей грамоту с разрешением выписал. Если нет – хоть на плаху ложись, но не соглашайся. Грех это великий.
Лицо дяди посерело, будто он вспомнил что-то ужасное.
– Год потом черти будут приходить и изводить.
– К вам приходили, да? – Я не мог не спросить.
– Не твоего ума дело, – окрысился дядя. – Я тебя предупредил, а там разбирайся сам.
Мы оба надолго замолчали. Водки мне больше не хотелось, и я налил себе чаю. Старик аж хрюкнул от такого святотатства. Ему, похоже, самому очень хотелось приложиться к штофу, но здоровье не позволяло.
– Талант ещё что-то умеет, кроме допроса и призыва заложных? – нарушил я тишину.
–
О как, Талант уже «наш». Похоже, дядя уверен, что я соглашусь его принять.
– Только есть в нём одна порча.
– Порча?
– Да, – лицо дядя стало донельзя серьёзным, – мы со Смертью повязаны накрепко. Будешь её видеть.
– Не понимаю.
– Через Талант видно, если человеку умереть на роду написано. День там, два. Иногда за месяц разглядеть получается.
Старик пожевал губами, будто решаясь сказать.
– Тень над царём Петром я за два месяца разглядел. С другими по-разному видел: то за день, то за неделю. Только рассказывать об этом нельзя – Смерть ревнива, не терпит такого.
Жестом дядя попросил налить ему чая и продолжил:
– Если на роду длинная жизнь, а против человека убийство замышляют, тоже видно бывает. Это можно рассказать, Смерть возражать не будет.
– Страшное знание, дядя.
Он усмехнулся:
– Страшнее, что Талант может болезнь смертную от одного человека другому передать. Первого спасаешь, второго в гроб кладёшь.
Я кивнул, соглашаясь с такой постановкой. Нет, если будет у меня такое умение, никому о нём не скажу, слишком уж плохо может обернуться.
– И ещё, – старик поманил меня пальцем и начал шептать:
– Смерть любит, чтобы Талант убивал. За такое молодость щедро отсыпать будет. Просто человека убил – неделю или две. Дворянина – месяц. А если владельца Таланта, целый год может дать. Любит она, когда маги мрут.
В горле у меня запершило так, что я закашлялся. Даже не знаю, верить такому заявлению или нет. Не фантазирует ли дядя? Слишком уж безумно звучит.
Дядя не обратил внимания на мои сомнения. Откинулся в кресле и прикрыл глаза.
– Умереть хочу. Не носит больше земля, сам видишь. Пока не отдам Талант, Смерть брать не хочет, требует, чтобы тащил службу. А ты ей приглянулся, согласна тебе аванс дать.
Конец ознакомительного фрагмента.