Дядюшка Шорох и шуршавы
Шрифт:
— Но мальчики в пижамах! — всплеснула руками Шуршава.
— Эй, портняжки! — позвала бабка Подбериха, кое-как принимая прежний вид. — Оденьте гостей по-королевски.
Тотчас прибежали пауки, принесли тончайшие ткани, сняли с братьев мерку. Мальчики глазом не успели моргнуть, а уже были одеты с ног до головы и ничуть не хуже, чем Нечаянные Звоны.
— Теперь скорее! — торопила Шуршава. — Нам нужно успеть к Золотоголовой Птице до начала праздника Полнолуния.
8
Открывались
— Алая комната! — объясняла Шуршава. — Голубая. Зелёная. Зеркальная. Мраморная.
— А на страже-то стоят мои солдаты! — сказал Женька. — Это я их рисовал. Они, наверное, в щели в полу проваливались.
— Скорее, скорее! — торопила Шуршава. — Это — Золотая палата, а это — Лунная зала. Здесь будет бал.
В зале много окон, а посредине — огромное, круглое. В окна лился лунный свет. Хрустальные люстры мерцали синими ликующими огоньками и вспыхивали зелёными и красными. Так горят на небе самые красивые звёзды.
— Как в музее! — сказал Женя, останавливаясь.
— Как в настоящем дворце! — поправил его Лёня.
— Да скорее же! — торопила Шуршава. — Вы слышите?
В дальних комнатах что-то шуршало, шевелилось.
— Гости идут! — Шуршава перебежала залу и отворила высокую с вензелями дверь. — Заветная комната! Я здесь никогда ещё не была.
Вдоль стен навытяжку стояли Женькины солдатики. Тут были русские витязи в кольчугах, рыцари в латах, испанские гранды с пышными перьями на шляпах. Могучие воины-негры с копьями и воины-индейцы с тамагавками.
— Это бабка Подбериха натащила их сюда! — с уверенностью сказал Женя. — Лёня! Смотри! Мои четыре принца. Я их с карточных валетов срисовал.
Принцы стояли у двери, но эта дверь была совсем не дворцовая. Её сбили из неструганых досок, и закрывалась она деревянной вертушкой.
— Нам к Золотоголовой Птице! — сказала Шуршава принцам. — На одну минуточку.
Принцы галантно раскланялись перед Шуршавой, но сказали строго:
— Только на одну минуту! — и перевернули песочные часы, висевшие на стене.
Мальчики думали, что попадут в царские покои, сверкающие драгоценными камнями, золотом, парчой, а попали — в птичник. На полу — солома, посредине птичника — гнездо из соломы, а в гнезде сидел… гусёнок.
— Гуська! Мой милый Гуська! — закричал Лёня, и радостные слезы покатились по его щекам.
Резиновый, хорошо надутый гусёнок, в золотой шапочке набекрень, взмахнул крыльями и сел Лёне на плечо.
— Милый мой Гуська! Я думал, ты потерялся навсегда. Тебя все искали: и папа, и мама, а Женя был тогда совсем маленький. — Лёня взял Гуську на руки и нянчил, как младенца. — Я тебя иногда во сне вижу.
— Меня
Дверь в гусятник распахнулась, и принцы хором сказали:
— Минута истекла!
— Это мои лучшие друзья! — сказал им Гуська.
— Гости ждут, когда Золотоголовая Птица откроет бал Полнолуния, — сказали принцы.
— Хорошо. Я сделаю это, сидя на твоём плече, мой хороший мальчик Лёня. А ты, Женя, можешь погладить меня по перьям.
— Без Гуськи я никогда не ложился спать, — объяснил Лёня младшему брату.
— О высокочтимая Золотоголовая Птица! — вскричала Шуршава. — Мальчики от радости забыли, зачем пришли к твоему величеству. Они потеряли янтарный перстень. Никто из наших его не видал, даже Самая-Самая Добрая.
— Но у меня его нет! — развёл крыльями Гуська.
— Ах, значит, он у Короля Летучих Мышей! — Шуршава покачнулась, но её поддержал за руку один из принцев.
А по лунной зале уже летел, звал хрустальный звон.
9
Они вошли в залу.
Полная луна сверкала в большом круглом окне. Все были в сборе. Шуршавы стояли, поднявшись на цыпочки, дрожа от восторга и нетерпения. Бабка Подбериха и дядюшка Шорох были нарядны и торжественны. Принцы замерли, глядя влюблёнными глазами на шуршав.
— Смотри! — шепнул Женя. — Наше кресло! Но почему-то оно в твоём ботинке.
Бедное кресло пряталось за спинами гостей. Оно дёргало ногой, но ботинок, напяленный Серым Озорником, не снимался.
Тик-так! Тик-так!.. — на всю залу раздались шаги Весёлого Пешехода.
Гуська захлопал крыльями, шуршавы взмахнули голубыми лентами.
Дилли-дилли-дон! — в залу вбежал Нечаянные Звоны.
Его сапоги могли заменить самый изысканный оркестр и вполне заменили.
Бравые принцы подошли к шуршавам, поклонились.
— Ах! — сказали шуршавы и пошли танцевать.
— Гуська! — Лёня вдруг вспомнил, что он старший брат. — Гуська, милый, но как мы выберемся отсюда? Голубая горошина была одна…
Ответить Гуська не успел. На луну словно бы набросили сеть. В зале потемнело.
— Летучие мыши! — в ужасе закричали гости.
Дилли-дилли-дон! — звенели сапоги неустрашимого рыцаря Нечаянные Звоны, но на всё царство Золотоголовой Птицы засипела, захрипела, заулюлюкала свистопляска кухонных труб.
Расшвыривая гостей, в залу ворвался Серый Озорник.
— Громче, Хулиганы Сипы-Хрипы! Громче! — крикнул он своим музыкантам.
Сипы-Хрипы задудели во всю мочь. Гуськино царство заходило ходуном.
— А теперь на колени! — завопил Серый Озорник, и кое-кто из гостей не посмел его ослушаться. — Ваше Мышиное величество! Мы ждём Вас коленопреклонёнными.