Дьявол целует сладко
Шрифт:
— Ты ему разбила сердце? — не скрывая враждебности, выпалила я. Алина стушевалась и промямлила:
— Не то чтобы разбила… Просто объяснила, что устала от наших отношений.
Я подорвалась из-за стола, понимая, что мне больше не о чем с ней говорить.
— Спасибо за встречу. Было интересно пообщаться, — сказала я и, всунув деньги за заказ под тарелку с недоеденным тирамису, направилась к выходу.
Только я сделала несколько шагов от кафе, как на меня обрушились крупные капли. Но желание не возвращаться было сильнее
Понятное дело, с утра проверить прогноз погоды я не додумалась. В моей голове блуждали любые мысли, кроме этих. Да и теперь было совершенно наплевать на мгновенно промокшую блузку и тонкие джинсы.
Я кипела от негодования. Казалось, от гнева моя кожа сейчас перегреется и высушит одежду, словно утюг.
Эта Алина так спокойно говорила о том, что бросила Мартина — будто фантик в урну швырнула, не больше. Тем более, как я поняла, она это сделала еще тогда, когда он был, по ее словам, замечательным человеком.
Хотелось бы мне познакомиться с ним раньше и самой увидеть, каким Мартин был прежде.
Под навес остановки набилась куча людей таких же, как и я, — забывших взять с собой зонтик. Но им стоит всего лишь сесть на нужный автобус, а мне надо вызывать такси в другой город. Чем я и занялась после того, как подъехавший автобус увез человек десять и на остановке стало легче дышать.
В смартфоне меня ждала череда пропущенных звонков от Инны. Ей я перезвонила уже когда села в такси и принялась отклеивать от кожи промокшую ткань блузки.
— Я нашла переводчика! — оглушила меня радостной новостью подруга. — Правда, у нее очередь по текстам… цены тоже кусаются… Но я все же договорилась с ней, что она свяжется с тобой по скайпу на час и даст консультацию по непальскому языку.
— Отлично! Я постараюсь поскорее вернуться домой.
— Где ты была?
Я кратко рассказала, чем занималась последние часы, стараясь не вдаваться в излишние подробности, ведь водителю незачем знать, что, кроме обычных людей, существуем мы, ресемиторы.
— Надо было из нее больше информации выжать, — проворчала подруга. — Попроси Лёню с ней встретиться.
— Наверно… Давай уже дома поговорим.
Час на дорогу до лагеря — повод хорошенько обдумать слова Алины. Пусть я и злилась на то, что она разбила ему сердце, но ощетиниться на весь мир из-за одной неудавшейся любви? Так делают слабые люди, а Мартин не такой. Разбитое сердце — это не причина измениться до неузнаваемости. Дело в чем-то другом… Но в чем же?..
Что я себе ломаю мозг, когда могу у него спросить? Так и поступлю. А если он откажется отвечать, то я спрошу снова и снова. Мне нестерпимо хочется узнать, почему он изменился.
Когда я вернулась домой, то сразу же связалась с переводчицей и не отлипала от монитора больше часа, заваливая ее вопросами. К счастью, женщина была дружелюбной и давала мне емкие, подробные ответы. Уже потом, получив
— Думаю, я смогу сегодня закончить, — пробормотала я в трубку, просматривая сделанные заметки.
— Я очень на это надеюсь. Камилю снова плохо… и становится все хуже… Никакие лекарства больше не помогают.
— Вчера он, казалось, был против…
— Пробормотал недавно… что рискнет ради меня.
Мое сердце сжалось, а на плечи будто опустился неподъемный груз. Сейчас на мне лежит ответственность за жизнь человека — любимого человека моей лучшей подруги.
— Я постараюсь закончить перевод как можно быстрее.
Хотелось бы сейчас прибежать к подруге и поддержать ее, даже притащить с собой ноутбук и переводить в госпитале. Но половина перевода сейчас находится у Мартина. Поэтому я накормила кота впрок, насыпав корма в два раза больше чем обычно, сняла на смартфон все свои записи и понеслась в 71-ю квартиру, даже не взглянув на часы.
Похоже, я пришла раньше нужного, так как Мартин удивленно распахнул глаза, увидев меня на пороге. Да и он, должно быть, недавно вернулся домой с подготовки к турниру, ведь еще не успел переодеться в домашнюю одежду. Необычный рваный принт по центру черной футболки приковал мой взгляд.
А в следующую секунду Мартин схватил меня за запястье и грубо втащил в квартиру. Дверь за нами он закрыл ногой, одновременно перехватывая мое второе запястье и прижимая меня к стене.
Опомниться я не успела, как в мои глаза вперился разъяренный взгляд. Оба запястья Мартин завел за голову и крепко держал одной рукой, когда пальцами второй руки зафиксировал мой подбородок так, чтобы я не могла даже кивнуть.
Я перепугалась до дрожи в коленках. Холодок пробежал по коже, хотя к лицу прилил жар. Сердце заколотилось в груди так сильно, словно собралось пробить себе выход на свободу.
— Ты спала с ним?
У Эммы длинный язык. Очень длинный.
— Нет. Ни разу.
Пальцы Мартина сильнее сжали подбородок, приподнимая его вверх. Взгляд абсолютно черных глаз пронзал насквозь, словно остро заточенный клинок. Казалось, ответь я «да», то меня б сейчас же убили.
— Отпусти… — вымолвила я невнятно. Его пальцы больно врезались в десны, мешая нормально говорить.
— Не приближайся больше к нему. Ты поняла?
Сейчас я находилась явно не в том положении, чтобы спорить. Поэтому для начала решила согласиться. Мартин сразу же отпустил меня, и я облегченно оперлась спиной о стену, понурив голову.
Распущенные волосы скрыли мое лицо, на котором расцвела скромная улыбка — Мартин меня ревнует.
И я не смогла удержаться от того, чтобы не поддразнить его.
— Ревнуешь? — спросила я, поднимая голову. — Хотя спрашивать нет смысла — все и так очевидно.