Дьявол против кардинала(Роман)
Шрифт:
— Прямо сейчас, в этот самый момент, вы интригуете, чтобы вернуть ко двору принца Конде и освободить Вандома из Венсенского замка!
— Ваше величество, клянусь вам, это форменная клевета, я никогда бы не…
— Вон!
Мария повернулась к кардиналу спиной.
— Я не желаю вас больше видеть.
— Я говорил с матушкой, сделал все, что мог, — ее не переубедить, — сообщил Ришелье Людовик, сидевший в кресле.
Мария взвилась на дыбы:
— Если кардинал не покинет двор, это сделаю я! — заявила она сыну. — Я запрещаю вам видаться с
Взгляд короля наполнился неизбывной тоской: опять ему нужно делать выбор, немедленный и бесповоротный!
Вдруг Ришелье упал на колени и пополз к королеве.
— Простите меня! — умолял он, рыдая. Дальнейших слов нельзя было разобрать.
Мария не обернулась к нему. Ришелье постоял возле нее еще немного, потом поцеловал подол ее платья, поднялся и вышел.
Почти тотчас Людовик тоже вскочил и ушел в противоположную дверь.
В приемной его дожидался Сен-Симон. По лицу короля он понял, что встреча с матерью прошла бурно. Оба скорым шагом вышли из дворца и сели в карету. Людовик молчал всю дорогу. Дома он стремительно прошел в кабинет, велел Сен-Симону закрыть дверь и никому не открывать и с размаху бросился на кушетку, так что пуговицы, оторвавшиеся от колета, запрыгали по полу.
Тем временем слухи о королевской размолвке уже облетели весь двор. В приемной королевы-матери толпились придворные, делясь новостями, строя догадки и предположения. Старческой семенящей походкой вошел Марильяк и округлил глаза, придав себе удивленный вид:
— В чем дело? Что-нибудь случилось? Скажите же!
— Кардиналу дали отставку!
— С согласия короля!
— Госпожа де Комбале уехала в монастырь Босоногих Кармелиток!
Дверь королевских покоев раскрылась, и оттуда выглянула госпожа дю Фаржи. Увидев Марильяка, она кивнула ему и сообщила, что королева просит его зайти, в кабинет.
Все переглянулись и радостно зашумели.
Через некоторое время обе створки дверей распахнулись, и на пороге появилась сама королева-мать. Выглядела она чрезвычайно торжественно. Сзади выглядывал Марильяк, с трудом пытавшийся скрыть свою радость.
Послы Милана и Венеции вышли вперед и поклонились. Мария обратилась к ним по-итальянски и сообщила, что кардинал де Ришелье получил отставку и теперь его преемником будет господин де Марильяк. Толпа придворных в приемной возликовала; стоявшие у дверей побежали разнести приятную новость по всему Парижу.
Тем временем в малом Люксембургском дворце царило уныние. Опального министра пришли поддержать только государственные секретари Бутилье и Шатонёф, обязанные ему своими должностями. Племянница кардинала, госпожа де Комбале, тоже была здесь и с жалостью смотрела на своего несчастного дядюшку.
— Девочка моя, — дрожащим голосом сказал Ришелье, гладя ее по волосам, — прости меня! Я так виноват перед тобой!
Мари-Мадлен попыталась поцеловать его руку; Ришелье отнял ее; они обнялись и заплакали.
В
— Король уехал в Версаль, — сообщил он.
Ришелье отер слезы.
— Я сегодня же еду в Понтуаз, а оттуда в Гавр, — заявил он твердо.
— Не советовал бы вам этого делать, — возразил Лавалетт. — Не теряйте короля из виду: что бы он вам ни обещал, он легко об этом позабудет, если вы не будете у него на глазах. Королева-мать не даст ему спуску. Поезжайте в Версаль, будто бы попросить об отставке.
Ришелье покачал поникшей головой. Лавалетт подошел и встряхнул его за плечи:
— Ну же, крепитесь! Кто выходит из игры, то ее проигрывает!
— В самом деле, монсеньер! — поддержал его Шатонёф. — Поезжайте к королю, он любит вас!
— Поезжайте, дядюшка!
Ришелье молча подошел к окну. По улице катили кареты с гербами — знать торопилась засвидетельствовать свое почтение королеве-матери и новому главному министру.
В дверь постучали. Королевский гонец передал кардиналу приказ короля следовать за ним в Версаль, а на словах — просьбу Сен-Симона не затягивать с приездом.
— Вот видите, дядюшка! — радостно воскликнула Мари-Мадлен.
Ришелье засуетился и стал собираться. Бутилье и Шатонёф вызвались его сопровождать.
Людовик намеренно велел выстроить себе в Версале маленький охотничий домик, а не королевскую резиденцию. Он никогда не проводил там Совет, не вызывал министров. Королевские «апартаменты» во втором этаже состояли всего из четырех комнат: прихожей, кабинета, спальни и гардеробной. Прочие участники охот размещались в двух крошечных флигелях.
Ришелье еще никогда здесь не был. С замиранием сердца он прошел в кабинет, где его ждал Людовик в обществе Сен-Симона и своего камердинера.
Едва переступив порог, Ришелье тотчас опустился на колени.
— Встаньте, встаньте, — немедленно приказал Людовик и подошел, чтобы помочь ему подняться.
Голос Ришелье задрожал от сдерживаемых слез.
— Вы лучший из господ, — прошептал он.
Людовик тоже был растроган:
— Это вы — самый верный и любящий слуга в мире, — отвечал он. — Если бы вы проявили неуважение или неблагодарность к моей матери, я тотчас отвернулся бы от вас. Но ведь это не так.
Ришелье энергично закивал, подтверждая слова короля.
— Господин де Ришелье будет ночевать в комнате, в которой обычно останавливается граф де Суассон, — сказал Людовик камердинеру. — Ступайте и все приготовьте.
Камердинер удалился. Сен-Симон, перехватив взгляд короля, вышел за ним следом. Людовик с Ришелье остались вдвоем.
— Сир, позвольте мне удалиться в мой замок, — начал кардинал. — Я уже не молод, слаб здоровьем…
— Об этом не может быть и речи, — перебил король. — Интересы государства и мое собственное достоинство от этого пострадают. — Он говорил так, будто доказывал что-то кому-то, кого здесь сейчас не было. — Позволить вам удалиться от дел значит проявить свою слабость.