Дьявол соленых песков
Шрифт:
Рука тут же потянулась к внутреннему телефону.
— В пятьсот тридцать шестой организуй холодное шампанское и фруктовый десерт от шеф-повара. Да, сейчас.
Промаявшись еще несколько часов, Дэм все так же не мог найти себе места. Смешно даже, право. Как мальчишка. Его так и подмывало бросить все и пойти к ней, чтобы взглянуть хоть на минуту, едва-едва коснуться нежной кожи, вдохнуть ее запах. Искушение было слишком велико, чтобы ему противиться, и, оставив дела до завтра, Дэм снова тихо наведался в ее номер. Только посмотреть на нее, уговаривал он себя. Нежную, такую ранимую и такую сильную одновременно. Обнаженную, словно ждущую только его. И уже во второй раз не смог себя остановить, когда она отреагировала на его легкое прикосновение к оголенному бедру, прошептав во сне его имя. Его имя, черт его раздери! Ее сладкий запах преследовал
Увидеть ее в столь раннее время, да еще одну в ресторане, было удивительно. И Дэм просто не мог не воспользоваться таким случаем. Да, малышка не ожидала встретить его здесь, хотя, признаться, он и сам не часто завтракал в ресторане — все больше перекус на ходу или кофе с сандвичами в кабинете за работой. Но после ночи, когда он держал в своих руках эту зеленоглазку, вдыхая ее аромат, наслаждаясь гладкостью и нежностью ее кожи, отмечая, как она отзывалась на каждое его прикосновение даже во сне, в нем что-то изменилось. Он по-другому взглянул на свою жизнь, но свои приоритеты, привычки. Захотелось все поменять, к чертовой матери, отменить эти вечно занятые дни и остаться с этой красавицей, наслаждаясь ею и познавая новые грани своих чувств к ней. Ему хотелось проводить с ней каждую возможную секунду. И это утро не стало исключением. Он пригласил ее разделить с ним завтрак, и она, к его радости, согласилась. Наверно впервые за их недолгое знакомство она столь спокойно вела с ним беседу, а Дэм просто любовался ее естественностью. В ней отсутствовала навязчивая женская жеманность, присущая большинству женщин, с которыми ему доводилось общаться. Лана же словно робела перед ним, а ему это ужасно нравилось. Никакой напыщенности или наигранности. Когда-то отец сказал ему фразу, которую он понял только с ней: свою женщину хочется оберегать. Да, именно эту женщину Дэму и хотелось оберегать.
Когда Лана рассказывала о своей поездке, ее глаза горели восторгом, а на лице всеми красками пылали эмоции, и он не мог оторваться от нее. Дэм беззастенчиво любовался ею, пожирая глазами. Наверно, половину прослушал, но все оттенки эмоций прочел на лице. Интересная она. Необыкновенная. С ней не хотелось расставаться даже на мгновение. А уж видеть счастливый блеск в ее глазах даже от такого маленького пустяка, как фирменный десерт шеф-повара, было высшей наградой для него. И только появление ее подруги заставило его вспомнить о делах и, вежливо извинившись, удалиться.
И куда делась та тихая испуганная Лана, которую он видел в первый день знакомства? Сейчас перед ним была совершенно другая женщина, бросающая ему вызов одним только дерзким взглядом. Сколько же в ней грациозности! От аппетитных форм, которые его руки помнили наизусть, и вовсе не возможно было отвести глаз. Но вот уж чего Дэм совсем не ожидал от Ланы, так это гневных взглядов в сторону приклеившихся к нему с какой-то глупостью девушек. Ох, как метала она молнии в их сторону — те сами решили уйти подобру-поздорову. И, черт возьми, как прекрасна была в этот момент в своем гневе!
«Боже, детка, да ты, никак, ревнуешь?!»
Это открытие заставило посмотреть на нее уже другими глазами. Лана, сама того не ведая, показала себя настоящую. Его девочка ревновала! Хотелось рассмеяться в голос, схватить ее в охапку и утащить туда, где им никто не помешает. Подумать только, какие тихие черти водились в ее глазах-омутах. Грозные, принципиальные, дерзкие. Да, его чертям они точно бросили вызов! Да еще какой! И если его чутье не подводило — а оно никогда еще его не подводило — их черти вместе еще устроят жаркий танец в одной постели, накаляя воздух вокруг страстью и чувственностью. Эта девочка-огонь уже заставила его позабыть обо всех других женщинах и желать только ее одну.
И все же удивительно, как могли в нем уживаться вместе и безумная дикая страсть к этой женщине, и гипертрофированное стремление оберегать. Он желал ее до одури, но при этом готов был укротить свои инстинкты, чтобы не напугать.
Чем можно удивить такую женщину? Только искренностью и новыми впечатлениями. А к дельфинам еще никто не оставался равнодушен. Особенно, когда они плавали вокруг, на расстоянии вытянутой руки. И Дэм не ошибся. Лана радовалась, как маленькая девочка. Столько эмоций и столько позитива! И это было так заразительно, что он и сам невольно втянулся в это веселье. Давно его так не трогала простая морская прогулка. Все эти красивые виды давно уже стали простым фоном к его работе, а вот сейчас рядом с Ланой все казалось каким-то другим. За каких-то пару дней эта красавица изменила его самого и его жизнь, привнеся в серые будни разноцветные блики. Он и сама стала для него светлым лучом. Мечтательная, искренняя. Ее близость чертовски заводила. Ему нравилось ощущать ее аромат, нравилось обнимать и просто слушать звонкий голос. Ему нравилось дразнить ее, ходить по краю ее инстинктов и желаний, а затем смотреть, как она мило смущалась от своей же энергетики. Он и сам поддался ее чувственности, не в силах больше сдерживать желание хотя бы просто украсть один поцелуй с ее сладких губ… Только за одним поцелуем он уже не мог остановиться, особенно когда Лана так трепетно и искренне отвечала ему. И лишь вызов по рации заставил его отступить. Не так все должно случиться, не так. Он не хотел ее делить ни с этим морем, ни с солнцем, ни с дельфинами, ни с толпой возможных зевак. Только его.
Дэм наблюдал за нею в течение дня, и ее взволнованность от него не укрылась. Стоило только их взглядам встретиться, как Лана вспыхивала и тут же пряталась, словно боясь и его, и самой себя. К черту все. Этой ночью он хотел, чтобы она явственно осознавала всю реальность происходившего между ними, чтобы отчетливо помнила каждое мгновение, каждое прикосновение, чтобы больше не было сомнений, сон это или реальность. Их время стремительно таяло, и счет скоро сократится на часы, минуты. И Дамиан все чаще ловил себя на мысли, что ему чертовски мало этого оставшегося времени.
В очередной раз едва сдерживая себя от охватившего гнева, Дэм отметил, что нужно было что-то решать с этим уже порядком надоевшим спором, так как пляжный бизнес стал отнимать слишком много личного времени, которому он нашел бы иное, более правильное и приятное применение. Но вместо этого приходилось полдня торчать в четырех стенах просторного кабинета и заниматься ставшими опостылевшими делами. Любая новая бумага дико раздражала, так как отнимали у него и без того жалкие крохи остававшегося времени. И когда на глаза вновь попался отчет о неисправностях, которые персонал не мог никак удалить уже битых несколько недель, Дэм просто взорвался.
— Какого черта вы там возитесь? — не сдерживаясь в крепких выражениях, отчитывал на чем свет стоял своего заместителя. — Не можете сами сделать, вызывайте подрядчика, пусть переделывают. Но таких проволочек быть не должно. Номер не должен простаивать. В предыдущих отчетах неоднократно отмечено, что все готово к заселению, а сегодня выясняется, что ни черта там и не исправлено. В следующий раз вычту из жалования сумму за дни простоя, все ясно?
Его заместитель понятливо кивнул, понурив голову, но признав вину. Дэм умел быть убедительным в своих требованиях. Систему штрафов усовершенствовал лично, и каждый сотрудник прекрасно знал и о своих обязанностях, и о наказаниях за ненадлежащее исполнение работы. Да, конечно, требования в отеле были высоки, так как статус все же диктовал свои условия, но хорошая система оплаты и премиальные были отличным стимулом для персонала. И Дэму приходилось все держать под неусыпным контролем.
— Что еще? — хмуро бросил из-под бровей нетерпеливый взгляд на своего заместителя, прикидывая, надолго ли затянется их разговор. Впервые за все время работы в отеле ему хотелось поскорее все закончить и покинуть этот опостылевший кабинет со всей этой бесконечной тягомотиной. Дэм никогда не позволял личному превалировать над работой, но сейчас он был чертовски близок к тому, чтобы послать все эти бумаги куда подальше.
— Пятый этаж снова проблема с новыми светильниками. Наши электрики уже работают, но к нам поступило несколько жалоб от постояльцев на полученные неглубокие порезы от осколков взорвавшихся ламп. Юристы готовят претензию поставщику и подрядной организации.