Дьявол. Ставка на любовь
Шрифт:
И жду его дальнейших действий.
Уже представляю, как боец психует и уезжает, оставляя меня в покое.
Но оправдывается лишь часть ожиданий.
Макс и правда психует. Только вместо того, чтобы уехать, он резко распахивает дверь, выбирается из салона и широкими шагами надвигается на меня.
— Ты что делаешь?.. — растерянно наблюдаю, пятясь.
А потом разворачиваюсь и хочу убежать от него, но сильная хватка на талии быстро останавливает. Макс припечатывает меня спиной
— Обязательно быть такой трудной? — рычит недовольно мне в ухо.
— Обязательно быть таким тугодумом? — отвечаю в тон. — Отстань! Не смей! — верещу, болтая ногами, когда наглец отрывает меня от земли и тащит к машине.
Именно в этот момент на горизонте появляется Митронин. Он бежит к нам.
— Ты кто такой?! — орёт он издалека. — Я сейчас ментов вызову!
И тогда папа точно обо всём узнает. Ещё не хватало!
— Не надо никого звать, Ваня! — кричу ему в ответ. — Со мной всё в порядке!
— Слышал, Ваня? — боец запихивает меня в салон, забавляясь над происходящим. — У нас всё в порядке. Не лезь.
Он захлопывает дверь, блокирует её, обходит машину и садится за руль. В ту же секунду у меня оживает телефон.
— Вика, что происходит?! — взволнованный голос Митронина рвёт динамик. — Кто этот тип?!
— Это… знакомый. Он меня до дома подбросит. Поговорим позже, ладно?
— Нет, не ладно! Что у тебя с ним?! Ответь сейчас же!
Я не успеваю это сделать — Макс выхватывает у меня трубку.
— Сказано — отвали. Чё непонятного?
И, сбросив вызов, одним четким движением натягивает на меня ремень. А затем срывает джип с места. Так резко, что визжат покрышки.
Я же обессилено откидываюсь на спинку сиденья, прикрывая веки и сжимая виски пальцами.
В груди кипит бешенство, мне хочется орать на бойца.
Кое-как сдерживаюсь, напоминая себе, что если бы не он, неизвестно чем бы закончился для меня этот вечер. Я должна благодарить его, а не обвинять. Хотя это сложно, учитывая, что меня против воли затолкали в машину.
— Адрес, — требовательная интонация заставляет недовольно скрипнуть зубами.
— Улица Маршала Жукова, пять, — сообщаю, наступая на горло раздражению.
И чувствую на себе прищуренный изучающий взгляд.
— Пал Палыч Лисовец — знакомое имя? — звучит вопрос.
— Знакомое, — киваю, усмехаясь. — Это мой отец.
Меня не удивляет, что Макс знает папу.
Павла Лисовца знают все. Не только в нашем городе, но и за его пределами.
Он у меня живая легенда. Человек, вошедший в историю бокса как абсолютный чемпион мира. Выдающийся спортсмен с умопомрачительно-быстрым карьерным взлётом, которому пророчили великое будущее.
Перспективный, одарённый, талантливый — таким
— Нормальный мужик, — слышу одобрительный голос, вытягивающий меня из грустных мыслей.
— Знаком с ним?
— Пересекались пару раз, — звучит ответ. — Но, думаю, теперь будем пересекаться чаще.
— Почему?
Макс игнорирует вопрос. Лишь, усмехнувшись, проходится по мне многообещающим взглядом, от которого горят щёки.
— Завтра в пять свободна будешь?
— Нет, — категорично качаю головой, понимая, куда дует ветер. — Я не свободна ни завтра, ни через неделю. Никогда.
— Придётся выделить время, Лисён. Встретимся в центре возле спорткомплекса.
— Ты что, не понимаешь? — хмурюсь. — Сегодня мы с тобой встретились первый и последний раз. Больше никаких встреч не будет.
— Ты передумаешь.
— Уверена, что нет. — Этот разговор начинает меня раздражать. — Останови, пожалуйста, возле въезда. Не нужно заезжать во двор.
— Боишься, что папочка нас увидит?
— Боюсь, но не за себя.
— За меня, что ли? — с сарказмом вскидывает бровь. — Мне приятно от твоей заботы, но это лишнее.
Наплевав на мою просьбу, Макс всё-таки въезжает на территорию дома и паркуется возле единственного подъезда.
Какой же он невыносимый!
— Это не забота, — цежу сквозь зубы. — И, может, хватит уже играть в крутого парня?
— Мне не надо играть, — парирует скучающим тоном. — Я и так крут.
Закатываю глаза, понимая, что передо мной настоящий нарцисс. Самолюбования в нём просто через край.
Дёргаю ручку двери, чтобы побыстрее избавиться от его общества, но она не поддаётся.
Оборачиваюсь, недоумевая.
— Не забудь, — лениво тянет боец, снимая блокировку, — завтра в пять возле спорткомплекса.
— Я не приду.
— Посмотрим.
Выскакиваю из машины и громко хлопаю дверью.
Меня аж потряхивает от негодования.
Я не привыкла к такой наглости со стороны противоположного пола. Папа всегда считается с моим мнением и желаниями. И Ваня тоже.
Ваня…
Болезненно морщусь, вспомнив о нём. В груди тяжелеет.
Наши отношения несколько лет были понятными и лёгкими, но сегодняшний день перевернул всё с ног на голову. И теперь я не знаю, что делать.
Мне всегда казалось, что Митронин надёжный, как мой отец. Что я могу полностью доверять ему и быть за ним как за каменной стеной. А в итоге в критической ситуации он повёл себя очень странно.
Может, я просто перенервничала, и завтра буду смотреть на всё другими глазами? Время покажет.