Дьяволица
Шрифт:
Однажды, после вызова в мой законный выходной, я отвезла Дилана на пляж, чтобы в нашем суровом бытии был хоть какой-то элемент отдыха.
Уже вечерело, лучи закатного солнца скользили по воде. Этот пляж был не очень популярен среди народа. Здесь купались в основном местные и реже — проезжие туристы.
В этот раз пляж был пуст, и Дилан мог спокойно дышать свежим приятным воздухом.
Мне было тяжело везти инвалидное кресло по песку. Мы остановились возле непонятно откуда взявшейся скалы — огромного
Захотелось окунуться в воду, вспомнить, что такое отдых и приятные ощущения. Вода оказалась настолько тёплой, что я решила искупать Дилана. Так как, кроме нас, поблизости не было ни души, я сняла с него абсолютно всю одежду, чтобы потом он мог скорее согреться.
В воде Дилан ёжился, ему было прохладно, и всё же он заулыбался, когда смог выпрямиться в полный рост и легко стоять на ногах. Дилану хватило пяти минут, чтобы устать. Я помогла ему добраться до кресла и обернула его махровым полотенцем.
«О, ты весь дрожишь…»
«Ерунда», — ответил он, стуча вставными зубами.
«Я хочу сделать небольшой заплыв. Ты дождёшься? Или лучше поедем домой?»
«Я в порядке, иди», — заверил Дилан, который согласился на эту поездку, лишь бы я отдохнула.
«Ладно, я быстро», — пообещала я.
Я уже давно мечтала хотя бы на несколько мгновений отвлечься от своего вечно напряжённого существования, перезагрузить систему. Отплыла на двести метров от берега и легла на спину, волны приятно покачивали моё тело, это было как раз то, что нужно. Мне даже показалось, что я задремала на несколько мгновений.
Прийти в себя меня заставили голоса людей, появившихся на пляже. Дилан, который терпеливо ждал меня, насторожился. Он не хотел, чтобы его кто-то видел таким.
Нарушителями спокойствия оказалась компания парней, судя по акценту, американцев. По всей видимости, они шли с соседнего пляжа, уже изрядно выпившие.
Дилана компания заметила издалека. Один самый шумный и весёлый проявил любопытство и подошёл. Остальные четверо стояли немного в стороне от происходящего.
— Эй, глядите, охренеть! — на всю округу заголосил парень. — Он ещё живой? Живая мумия! Ха-ха!
— Пошли уже, Рони! — попытались одёрнуть борзого друга остальные ребята.
Дилан исподлобья следил за движениями пьяного американца и пытался унять дрожь в теле.
«Диана…» — позвал он.
«Чёрт, я скоро», — ответила я и поспешила к берегу.
— Как ты здесь оказался, урод? Кого-то ждёшь? — смеясь, спросил американец по имени Рони и, не получив ответа, разошёлся ещё больше и осмелел. — Отвечай, когда тебя спрашивают! Что, язык проглотил?
— Да отстань ты от него, он больной! — закричали его приятели.
— Эй, парни, давайте разденем его?
Никто не поддержал инициативу. Четверо двинулись дальше, но Рони не унимался, осыпал Дилана оскорблениями, опрокинул инвалидное кресло ногой. Молчание в ответ на вопросы так взбесило пьяного американца, что он принялся пинать Дилана.
Я гребла руками
Дилан боролся с отчаянием и пытался обуздать ярость, закипающую в груди.
Американец присел на корточки возле неподвижно лежащего Дилана и начал пихать горлышко пивной бутылки ему в рот. Это и стало последней каплей.
Всё произошло буквально в одно мгновение. Я даже не успела прочитать мысли Дилана, как он набросился на парня и вцепился зубами ему в шею. Хватка была мёртвой, и хотя Дилан не мог выпускать клыки, он был настолько разъярён, что прокусил сонную артерию протезами.
Дилан рычал и жадными глотками пил горячую кровь. Американец сначала пытался кричать и вырываться, но безуспешно. Его приятели были уже далеко и не могли видеть происходящего.
Когда я выбралась на берег, парень уже был мёртв. Песок вокруг окрасился в бордовый цвет, волна прилива тоже приобрела красноватый оттенок и вскоре должна была смыть следы преступления.
Дилан, обмякший после перенапряжения, лежал рядом с трупом. Ему одновременно хотелось плеваться и выть от бессилия.
Я поняла, что нужно действовать быстро: заставила Дилана ещё раз окунуться в воду, чтобы смыть следы крови, затем помогла ему одеться и усадила в кресло. Тело американца я утащила в море и оставила за скалой; по крайней мере, его там нескоро обнаружат, а если повезёт, оно станет кормом для рыб.
Пляж мы покинули с другой стороны, чтобы не попасться на глаза приятелям мертвеца. Брать такси тоже было опасно, поэтому сначала мы пешком добрались до соседнего населённого пункта, и только потом взяли транспорт.
«Держись, скоро будем дома», — подбадривала я Дилана, который с трудом удерживал сознание и безвольно мотал головой.
Мне заранее стало страшно от предвкушения грядущей ночи: события этого вечера не могли пройти бесследно.
Так и случилось: после полуночи у Дилана начался кризис, все мои действия по его купированию были безуспешны. Помимо головной боли, у него подскочила температура, начались судороги и рвота.
Под утро я вынуждена была вызвать платную скорую помощь. Мы прождали машину четыре часа: настолько плохо в этой стране обстояли дела с транспортировкой больных.
Я всерьёз боялась, что сердце Дилана остановится. А этого нельзя было допустить, потому что у меня не было в запасе такого резерва сил, чтобы потом вернуть его к жизни. К счастью, всё обошлось: температуру сбили уколами, состояние снова удалось стабилизировать.
Мы вернулись в нашу коморку, потому что там было спокойней, чем в больнице.
Дилан пролежал без сознания двое суток. Всё это время я находилась рядом с ним, мне было не до работы. Я пыталась найти место, куда спряталось его сознание, но не получалось: в эти дни голос Дилана в моей голове не звучал, и это была страшная тишина.