Дьявольские балы

Майер Стефани Морган

Тем вечером шел теплый весенний дождь. Я представила холодную влажную землю вокруг гроба Уилла и вспомнила Фернандо, чей гроб всплыл на поверхность. Друга похоронили на новой, восточной, стороне кладбища — ухоженное красивое место. И могилы сейчас, конечно, роют по-другому, а не просто лопатами.

Гроб Уилла никогда не всплывет на поверхность.

Я прожила у Юн Сун около двух недель. Звонила родителям, и они хотели приехать домой, но я отказалась. Зачем? Уилла все равно уже не вернешь.

Первые несколько дней ребята в

школе перешептывались, и я все время чувствовала их взгляды. Кто-то считал, что поступок Уилла очень романтичен. Кто-то — что глуп. Чаще всего похоронным голосом говорили о «трагедии».

Я двигалась по коридорам, как ходячий труп. Очень хотелось прогулять, но тогда пришлось бы идти к психологу и рассказывать ему о своих чувствах. А я не хотела. Это мое горе, маленький скелет, который будет всегда греметь в моей душе.

Через неделю после гибели Уилла и ровно за неделю до бала ребята уже реже говорили о трагедии, а чаще о платьях, бронировании столиков и лимузинах. Девочка с землистым цветом лица, ходившая с моим другом на химию, предложила отменить бал, но ее никто не поддержал. Сказали, что Уилл был бы против.

Тогда спросили наше мнение, поскольку мы были его лучшими друзьями (и хотя вслух никто этого не произносил, но погиб он из-за меня). У Юн Сун на глаза навернулись слезы, и некоторое время она сомневалась, но потом сказала, что не стоит рушить планы и что, если все останутся дома и будут грустить, лучше никому не станет.

— Жизнь продолжается.

А Джереми кивнул, обнял ее и притянул поближе.

Главный организатор бала, Люси, поднесла руку к сердцу.

— Верно! — А затем с чрезмерно заботливым выражением лица повернулась ко мне. — А ты как, Фрэнки?

Я пожала плечами.

— Мне все равно.

Она обняла меня, а я пошатнулась.

— Итак, бал состоится, — объявила она. — Трикси, собери цветы на вишне. Джоселин, закажи сотню голубых лент и передай, что отказ не принимается!

В день бала, за два часа до того, как за Юн Сун должен был заехать Джереми, я покидала вещи в спортивную сумку и сказала, что еду домой.

— Что? Нет! — Она отложила раскаленные бигуди. На столике перед ней лежала косметика: блестки для тела и блеск для губ. На крючке в ванной висело сиреневое платье с вырезом в форме сердца. Оно было прекрасно!

— Мне пора. Спасибо, что разрешила пожить у тебя, но мне правда пора.

Уголки губ Юн Сун опустились вниз. Она хотела возразить, хотя и понимала, что я права. Я не была у нее счастлива. То есть не в этом дело, конечно, — счастлива я теперь нигде не буду. Но в доме Йомико я чувствовала себя как в ловушке, а Юн Сун страдала, поскольку ничем не могла мне помочь и считала себя виноватой.

— Но сегодня бал. А ты будешь сидеть одна дома? Оставайся до завтра. Я буду молчать, когда вернусь, честное слово. И не начну во всех подробностях описывать, кто с кем закрутил, а кто рухнул в обморок в женском туалете.

— А почему

нет? Приходи поздно, шуми, веселись! Так должно быть, Юн Сун. — Неожиданно на глаза навернулись слезы.

Она дотронулась до моей руки. Я постаралась вывернуться как можно незаметнее.

— Но и ты должна веселиться, Фрэнки, — сказала подруга.

— Да… наверное. — Я перекинула сумку через плечо.

— Звони мне в любое время. Телефон будет включен даже во время танцев.

— Ладно.

— А если передумаешь и решишь остаться…

— Спасибо.

— Или если захочешь прийти на бал, то давай! Все будут рады! Неважно, что у тебя нет парня.

Я вздрогнула. Она не хотела меня обидеть, но на самом деле отсутствие парня было важнее некуда. Потому что я должна была прийти с Уиллом. А не иду не потому, что он выбрал другую девчонку, и не потому, что он тяжело заболел гриппом. А потому, что он погиб! Из-за меня!!!

— О боже… Фрэнки…

Я отмахнулась. Не хотела, чтобы до меня дотрагивались.

— Все хорошо.

Мы неловко молчали.

— Я тоже по нему скучаю, — наконец сказала она.

Я кивнула и ушла.

* * *

Я вернулась в свой пустой дом и обнаружила, что отключили электричество. Великолепно! Последнее время это случалось все чаще и чаще. После грозы кроны деревьев попадали в трансформаторы, и весь район на несколько часов оставался без света. Но иногда электричество отключалось без всяких видимых причин. Возможно, слишком много людей пользовались кондиционерами, и происходило короткое замыкание. Хотя Уилл был не согласен. Он считал, что во всем виноваты привидения. Ха-ха-ха!

— Они пришли, чтобы у тебя молоко испортилось! — говорил Уилл жутким голосом.

Уилл.

В горле встал ком.

Я старалась не думать об Уилле, но ничего не получалось. Тогда я представила, что он жив, жив во мне. Сделала бутерброд с арахисовым маслом, но не стала есть. Поднялась к себе и легла на кровать поверх одеяла. Темнело. Где-то закричала сова. Я смотрела в потолок до тех пор, пока могла еще различать трещины, похожие на паутину.

В темноте мысли потекли не в том направлении. Фернандо. Мадам Занзибар. «Ты такая же, как все? Мечтаешь о головокружительном романе любой ценой?»

Лишь от отчаяния я пошла к мадам Занзибар и загадала это дурацкое желание. А ведь из-за него Уилл начал действовать. Чертов букет! Зачем он мне понадобился?

Я села. Букет!

Схватила телефон и нажала на «3» — быстрый вызов номера Юн Сун. «1» — мамы и папы, «2» — Уилла — я до сих пор не удалила его номер, но и не нужно!

— Юн Сун! — завопила я, когда она ответила.

— Фрэнки! — на заднем плане была слышна «SOS» Рианны. — Как ты?

— Хорошо. Даже отлично! Правда, отключили электричество, в доме темно, как в шахте, а я одна, но скоро ко мне кое-кто присоединится! — Я захихикала и на ощупь пошла в коридор.