Дьявольский контракт
Шрифт:
Глава 29
Жуткие перспективы
Я проснулась от тихого разговора невдалеке. Моя голова лежала на мужском плече. Заворочалась, пытаясь разнять сплетение наших рук и ног. Этим разбудила Алана.
– Все уже проснулись, - ахнула я, осознав, что мы раздеты.
Алан резко сел. Я тоже. Ранее открытый вход под навес теперь оказался занавешен пледом, а наша одежда, что мы бросили на плоту, лежала возле нас. Я покраснела. Как можно было настолько
– Не переживай, - прошептал он, погладив меня по волосам. – Они ещё вечером поняли, что должно произойти между нами.
– Понять – это одно, а увидеть нас голыми – это другое, - зашипела я.
– Что, шушукаетесь? – раздался из-за пледа голос Тори. – Одевайтесь скорее и идите к нам. Мы грибов собрали и испекли.
– Грибы в джунглях? – удивилась я, будучи уверенной, что они там не растут.
Алан потянулся за одеждой. Подал мне мою, а сам принялся одеваться. Облачившись, мы появились перед друзьями. Ну, неужели им так трудно сделать вид, что ничего не произошло? Так нет же! Ланц с Робом усмехнувшись, переглянулись, а Тори, улучшив момент, зашептала мне:
– У Алана обалденное тело. – Я вконец смутилась. Увидев это, Тори добавила: - Да ладно тебе! Краснеешь, как школьница. Вы оба молоды и красивы, так для чего наступать на горло своему желанию? Секс – потрясающая штука!
Судорожно втянув воздух, я вспомнила слова Ланца о недопустимости отношений между Проводником и Жертвой.
– Тори, а почему Ланц сказал, что Алан не имеет права привязываться ко мне?
– Потому что хотел образумить твоего Проводника, - ответила Тори, поглядывая, как парни отвязывают плот.
– Ему грозит беда? – ужаснулась я.
Тори покрутила головой, а вслух заметила:
– Если душевные терзания не называть бедой, то ему ничего не грозит. Надеюсь, ты понимаешь, что вы не имеете права любить друг друга. Между вами может быть только секс без обязательств и привязанностей. Насколько я знаю, каждый Проводник обязан доставить Жертву на место её несвободы и навсегда уйти. В момент, когда он передаст тебя Правообладателю, вы расстанетесь, чтобы никогда не увидеться. Так что ты можешь спать с ним, но не вздумай влюбляться. В этой жизни душевные раны не лечатся так легко, как в предыдущей.
Я сглотнула застрявший в горле ком, мысленно отвечая ей, что я уже и так влюблена. Но вслух сказала:
– Зря ты думаешь, что душевные раны вообще лечатся, хоть в этой жизни, хоть в прежней.
– Там они хоть рубцуются, - заметила Тори, - а здесь кровоточат постоянно. Многие не выдерживают этих мук и добровольно уходят в Потусторонний Мир, чтобы приглушить душевные терзания.
Я остолбенела. Неужели мы с Аланом переступили ту грань дозволенного, которая отделяла нас от страданий? Хоть он ни разу не признался мне в своих чувствах, но этого и не требовалось, чтобы понять, что он влюблён в меня. А этой ночью я поняла, насколько сильно люблю его. Но почему мы пошли на поводу чувств и
Мы умудрились полюбить друг друга, потому что обстоятельства были превыше нас: Город-Призрак затянул в свои сети, даже не спросив нашего желания. Находясь в нем, мы не смогли сдержаться. Алан оттого, что дольше меня был в новой жизни, оказался более подверженным чарам города. Вот и понеслось: Поток Блаженства, Огненный Замок, безудержный секс. Вспомнив об этом, почувствовала, как в животе сладостно защемило. Даже сейчас, ругая себя за беспечность, я мечтала о сексе с ним. Даже разозлилась на себя.
Из раздумий меня вывел Ланц:
– Что, Окси, не выспалась? – беззлобно подначил он. Парни уже вывели плот на середину узкой реки, и мы плыли под сенью пальм. – Днём отдохнёшь, а сейчас давай есть. Все проголодались.
Он замахал руками, подзывая к костру. Все сели вокруг него. Роб протянул нам печёные грибы, нанизанные на прутики, и мы взялись за еду.
В этом незатейливом завтраке у костра было нечто удивительное и уютное. Пахло приключениями. Здесь было всё: друзья, свобода, ощущение полёта. Я словно вернулась в прежнюю жизнь, в студенческие походы, посиделки у костра. Это было потрясающее и тёплое чувство.
– Алан, что-то мне кажется, что ты совсем не думаешь о последствиях, - назидательным тоном заметил Роб. – Я понимаю, что Окси в этой жизни слишком недолго и многого не знает, но ты…
Он многозначительно замолчал, с укором глядя на Алана. Я напряглась и даже жевать перестала. Очарование момента исчезло, и теперь я с тревогой поглядывала на друзей.
– А что не так? – полюбопытствовала я.
– Всё не так, - заверил Ланц. – Вы не должны были привыкать друг к другу. Ты даже не представляешь, какие душевные муки ждут вас при расставании.
– А чего это ты лезешь в наши отношения? – оборвал его Алан, сверля взглядом.
– Если бы мне было всё равно, что станет с вами, я бы и слова не сказал, - горячо отметил Ланц, - но я здесь очень давно и знаю, что бывает с теми, кто привязывается друг к другу.
– Вчера вечером ты почему-то был менее категоричен, - сухо отметил Алан. – Или забыл, как сам спровадил нас из шалаша, намекая, что нам не мешает уединиться.
Разговор перестал быть дружеским, и я с ужасом посмотрела на Тори, ожидая её поддержку. Но та лишь развела руками. Мол, пусть парни сами разбираются.
– Алан, и ты, и я, мы оба знаем, что ни к чему не обязывающий секс – штука хорошая. Каждый из нас не прочь заняться им, но у вас совсем иное.
Я не знала, куда деваться от стыда. Что за бестактность? Как он смеет лезть к нам с таким интимным разговором? Отчитывает, как нашкодивших детей!
– Замолчи, Ланц, - велел Алан и стиснул зубы. – Без тебя разберёмся.
Судя по всему, подобные откровенности здесь были нормой жизни. Но мне от этого было не по себе. Лучше бы Роб с Ланцем не лезли к нам. Стало жутко обидно, но при этом непонятно для чего они принялись читать нотации.