Дьявольский вальс
Шрифт:
В то утро почти все двадцать палат пустовали. Три скучающие медсестры стояли у медицинского поста. В нескольких футах от них подпиливала ногти секретарша.
– Доброе утро, доктор Ивз, – обратилась к Стефани одна из сестер, не особенно дружелюбно взглянув на меня.
Я заинтересовался причиной такой неприязни, но на всякий случай улыбнулся ей. Женщина отвернулась. Лет пятидесяти, невысокого роста, коренастая, с шершавой кожей, вытянутой нижней челюстью, светлыми волосами, покрытыми лаком. Зеленовато-голубой халат с белой отделкой. Поверх жесткой прически – накрахмаленный
Две другие сестры, филиппинки лет двадцати, переглянулись и будто по безмолвному сигналу удалились.
Стефани обратилась к оставшейся медсестре:
– Доброе утро, Вики. Как наша девочка?
– Пока что ничего. – Блондинка потянулась к ячейке под номером 505W, вытащила оттуда медицинскую карту и вручила ее Стефани. Ногти медсестры были короткими и обгрызенными. Взгляд вновь остановился на мне. Мои старые чары не подействовали.
– Это доктор Алекс Делавэр, – представила меня Стефани, перелистывая историю болезни. – Наш консультант-психолог. Доктор Делавэр, это Вики Боттомли. Ведущая сестра Кэсси.
– Синди сказала, что вы зайдете, – ответила медсестра, будто объявляла неприятную новость.
Стефани продолжала читать.
– Рад с вами познакомиться, – сказал я.
– Рада познакомиться с вами.
Заслышав вызывающую враждебность в голосе медсестры, Стефани подняла голову.
– Все в порядке, Вики?
– Все замечательно, – заявила сестра, блеснув улыбкой, такой же радостной, как пощечина. – Все прекрасно. Девочка съела почти весь завтрак, и ее не тошнило, попила и приняла лекарства.
– Какие лекарства?
– Только тайленол. Час тому назад. Синди сказала, что у девочки болит голова.
– Тайленол. Один?
– Да, доктор Ивз. Для детей, жидкий, одну чайную ложку – это все записано. – Она показала на историю болезни.
– Да, вижу, – заглянув в карту, бросила Стефани. – Ну что ж, пока все хорошо, Вики, но в следующий раз никаких лекарств, даже самых безобидных, без моего разрешения. Я должна давать разрешение на все, кроме еды и питья, на все, что принимает этот ребенок. О'кей?
– Конечно, – снова заулыбалась Боттомли. – Никаких проблем. Я просто думала...
– Это не причинило вреда. Вики. – Стеф протянула руку и похлопала сестру по плечу. – Я уверена, что одобрила бы тайленол. Но, принимая во внимание прошлое этого ребенка, мы должны быть сверхосторожными, чтобы исключить реакции на лекарства.
– Да, доктор Ивз. Есть еще какие-нибудь указания?
Стефани досмотрела медицинскую карту, закрыла ее и вернула сестре.
– Нет, в данный момент никаких. Если только у тебя есть что-нибудь, о чем ты хочешь сообщить.
Боттомли покачала головой.
– Тогда о'кей. Я пойду к ним и представлю доктора Делавэра. Ты хотела бы что-нибудь рассказать о Кэсси?
Боттомли вынула из волос заколку и воткнула ее обратно, прикрепив светлые пряди к чепчику. Широко расставленные, с длинными ресницами глаза мягкого, красивого голубого цвета на напряженной шершавой плоскости лица.
– Что, например? – спросила она.
– Все, что следует знать доктору Делавэру,
Боттомли некоторое время пристально смотрела на Стефани, потом повернулась, свирепо глядя на меня.
– Ничего особенного. Обычные люди.
– Я слышал, что Кэсси нервничает по поводу медицинских процедур, – заметил я.
Боттомли уперлась руками в бока:
– А вы бы разве не нервничали, если бы вас кололи столько, сколько ее?
– Вики... – начала было Стефани.
– Да, разумеется, – улыбнулся я. – Это совершенно нормальная реакция, но иногда обоснованную нервозность можно облегчить бихейвиоральной терапией [9] .
Боттомли напряженно усмехнулась.
9
Бихейвиоризм – направление американской психологии, где предметом психологии является не сознание, а поведение – физиологическая реакция на стимулы.
– Может, и так. Желаю удачи.
Стефани хотела что-то сказать, но я дотронулся до ее руки и предложил:
– Почему бы нам не пойти в палату.
– Конечно. – И обращаясь к Боттомли: – Запомни, никаких лекарств, только еда и питье.
Боттомли продолжала улыбаться.
– Да, доктор. Теперь, если вы не возражаете, я бы хотела отлучиться на несколько минут.
Стефани взглянула на свои часы:
– Перерыв?
– Нет. Просто хотела спуститься вниз, в магазин, и купить для Кэсси игрушечную зверюшку – знаете, такие мягкие, каких показывают в мультиках по телевизору. Она просто сходит с ума по ним. Думаю, пока вы находитесь у нее, в течение нескольких минут с ней ничего не случится.
Стефани взглянула на меня. Боттомли, как мне показалось, с удовлетворением проследила за ее взглядом, еще раз напряженно, но хмыкнула и быстро вразвалку удалилась. Накрахмаленный чепец плыл по пустому коридору, как воздушный змей, подхваченный попутным ветром.
Стефани взяла меня за руку и повела от поста.
– Извини, Алекс, я никогда не видела ее такой.
– Она и раньше была медсестрой Кэсси?
– Несколько раз – почти с самого начала. У них с Синди хорошие взаимоотношения, да и Кэсси это, кажется, нравится. Когда девочку кладут в стационар, то они просят назначить ведущей сестрой именно ее.
– Кажется, она чувствует себя так, будто Кэсси принадлежит ей одной.
– Да, Вики склонна слишком глубоко вмешиваться в дела, но я всегда смотрела на это положительно. Семьям она нравится, поскольку является одной из наиболее обязательных сестер, с какими я работала. Учитывая состояние современной морали, преданность делу – вещь, встречающаяся теперь крайне редко.
– Распространяется ли ее преданность делу на домашние визиты?
– Насколько мне известно, нет. В самом начале мы пару раз посетили их вместе с одним из врачей, чтобы установить контролирующие сон мониторы. – Стефани вдруг закрыла рот рукой. – Не хочешь же ты сказать, что Вики имеет какое-то отношение к...