Дыхание Армагеддона
Шрифт:
Еще разительнее сходство алтайских сказок с творчеством Шарля Перро, братьев Гримм. Иные сходятся до деталей. До мелочей. Почему? Пусть подумают читатели.
После короткого экскурса в инквизиторское Средневековье уместен вопрос: а русский язык? Коснулась ли судьба европейских языков его? Ведь у русских проблемы с предками серьезнее, чем у англичан и французов. Вообще белое пятно.
Мало кто знает, в Средние века «русами» звали викингов — скандинавов, предков Тура Хейердала, которые к славянам не имели отношения. А к тюркам имели, особенно их правители, конунги.
Выходит, древнерусский язык — это совсем иное, чем ныне полагают языковеды?
Из
Потом здесь появилась и глаголица. А в глаголице, замечу, букв столько, сколько звуков в тюркском языке. О глаголице известно — и она не славянского корня.
Самые ранние ее тексты встречаются в Италии с IV–V века. На эту тему есть научные монографии, я знаком с ними. Тогда тюрки, осевшие в Риме, вместо рун придумали себе новое письмо — похожее на то, что было в Империи, но отличное от письма остальных тюрков.
Это уже другая тема…
В 1708 году Петр I ввел кириллицу для славянского диалекта, появившегося тогда в России. Тут бы время вспомнить «Грамматику» иезуита Смотрицкого, с нее же начался в 1618 году тот славянский диалект [20] . Русь тихо становилась славянской Россией — страной, принявшей чужие языковые и духовные ценности. Ей нужна была новая письменность!
Было у того учебника второе название — «Сун-тагма», и оно тюркское в своей основе. Выражение «синтагма» имеет дословный перевод с древнетюркского языка как «прикрепление составной части», то есть «соединение слов» в данном случае… Опять не греческое слово, а «греко-варварское».
20
Обратите внимание на тонкость, весьма характерную для иезуитов, этих великих знатоков человеческих душ и иностранных языков. Учебнику Смотрицкого они дали… тюркское название. Иного бы не поняли в Москве! Вроде бы «грамматика» греческое слово, но если вспомнить о греко-варварском языке Византии, то все встает на свои места. У слова тюркский корень (грма), как и у всего новогреческого языка. На Древнем Алтае выражение «грамматика» подразумевало «ломание, исправлять кривое., превращать уродливое в красивое»? образно говоря, «добиваться единства слова и звука».
Факт, открывающий глаза на многое. В первую очередь на то, что не было и не могло быть у славян древнерусского языка и древнерусской литературы, потому что у них не было даже языковых правил письма и самой речи.
Славянский диалект — детище инквизиции. Смесь латинских, греческих, тюркских, каких-то еще языковых правил и слов. Поэтому русские, как англичане, и не понимают языка предков. Прости меня, читатель, но «просвещали» славян не Кирилл и Мефодий, а иезуит Лаврентий Зизаний, он составил первый славянский словник. Он!
Такова сокровенная история России, ее исток…
А дальше я буду говорить о труде уроженца Астрахани, который в 1735 году издал книгу «Новый и краткий способ к сложению российских стихов», об академике В. Тредиаковском. Это он после учебы на Западе выступил с докладом о новом языке для славян в собрании Академии наук России. Доклад вызвал восторг публики, страстно желавшей тех перемен.
Началась новая история России — уже без тюрков.
Славянский
Тем новаторством и ведал академик Тредиаковский, ставший первым русским поэтом, автором первого русского романа, первой русской оды, прочитавший первый русский доклад. «Придумал» язык и написал на нем.
Безусловно, талантлив человек — «автор» великого и могучего русского языка.
Справедлив вопрос: а как же «Слово о полку Игореве», памятник древнерусской литературы? А «Задонщина»? А другие «памятники»? Коллизия случилась со «Словом…» жуткая, ее сотворили политики, умеющие приспосабливаться к любым обстоятельствам и извлекать себе пользу даже из того, что претит.
Исследовали «Слово…» люди с амбициями, работавшие на заказ, они искали ошибки переписчиков и «исправляли» их. В непонятном тексте выделяли понятный, как им казалось, набор звуков и связывали их в слова, слова — во фразы. Получали нечто.
Не зная языка поэмы, искали смысл. И, конечно, «находили». Отсюда добрая сотня переводов с русского на русский, что являет собой пример полного абсурда.
Переводчики десятилетиями «растекались мыслию по древу», рождая нелепости. И никто не спросил, а была ли древнерусская поэзия? Какой он, древнерусский язык? Никто не интересовался, почему поэма написана по правилам тюркской поэтики (этим правилам две тысячи лет)? Не усомнился: что, если нет «ошибок»? А есть хороший литературный язык, слова и обороты которого по наследству перешли славянам?
Отсюда узнаваемость иных слов и фрагментов поэмы.
В русском языке, вернее в славянском диалекте, не менее половины слов тюркские или выведены из тюркского корня. Все в точности, как в Византии или в Западной Европе. Россия прервала языковые традиции Руси. Язык Рюриковичей! А «Слово…» написано как раз на нем, это и вызывает разночтения.
Показательно, иные строки поэмы я перевел на русский язык без труда. Сам. Перевод — буква в букву, ни одной «лишней». Ни одной «ошибки» переписчика, хотя я не языковед и уж совсем не знаток древнерусского языка. Просто у меня был Древнетюркский словарь и не было амбиций.
Пожалуй, о «Слове…» русские спорили больше, чем о любом ином произведении. Часто спор вели ради спора и диссертаций. Они и «похоронили» поэму, априори придав ей славянскую позицию. Отсюда вседозволенность, с которой правили и дописывали фразы, буквы к словам поэмы. «Лишнее» изымали. И тому не будет конца.
А разве так переводят поэмы?
Иван Грозный владел библиотекой — книгами, написанными по-тюркски. Они не пропали, нет, их просто разучились читать. То же случилось с исчезнувшими книгами из библиотек Золотой Орды, Крымского ханства, Кавказской Албании, западноевропейских королевств и герцогств.
Возможно, кто-то из читателей, как я, держал в руках эти бесценные реликвии. Например, старообрядцы — тонкие ценители древности. Смотрел на них и не понимал, что это?.. Не ведают люди о темных лабиринтах, куда в XVII веке иезуиты заманили их.
Вот и уходим мы дальше, дальше от родного очага, от своих заброшенных храмов и библиотек. В небытие уходим.
Баку — Шеки — Москва. 2005 год
МОЯ «ФОЛК-ХИСТОРИ», ГОРЬКАЯ, КАК ПОЛЫНЬ
(продолжение беседы)