Дыхание будущего. Апокалипсис

Осипова Татьяна

Руана с болью смотрела на него, понимая, что сделала роковую ошибку.

– Я не могу остаться, если ты любишь, то мы уедем отсюда, наши дети не должны увидеть этот мир…

– Если, если, – уронил Робинс, – думаешь, мне легко? – Он налил себе вина и, выпил залпом из бокала, посмотрел на Руану. – Уезжай и никогда не возвращайся, только так мы сможем справиться со всем этим. Я буду помнить тебя как самое лучшее, что было в моей жизни.

– Я тоже, – прошептала Руана одними

губами.

Они сидели в разных углах комнаты и долго смотрели друг на друга, словно пытаясь запомнить черты каждого так, чтобы они впечатались в память навсегда. Когда стало темно, они не включали свет, а лишь взялись за руки, так и уснув в объятиях друг друга.

Когда Робинс проснулся, её уже не было рядом… Только легкий аромат духов, пустота, с которой он будет жить все эти годы, пытаясь что-то изменить, что-то забыть, а что-то построить заново.

Спустя много лет он перебрался в Индию, где продолжил свою собственную миссию. Она отличалась от того, что делала Руана. Тим знал ради чего остался. Былой облик городов медленно, но возвращался. Вызовом, предсмертным кашлем старой эпохи стала попытка кардинально изменить мир.

У Тима было много сторонников, и он радовался, что смог сделать свой мир немного лучше и чище. Отчаяние больше не бродило по пустынным городам, свалки больше не заполоняли городские площади, хотя от них не удалось избавиться окончательно, но их стало в разы меньше. Робинс нашёл людей, способных думать и предпринимать важные решения. В организации «Новая жизнь» появились учёные из других стран. Многие присоединялись к обществу по очистке и охране природы. Люди верили Тиму и видели, как он работал, что его слова не расходились с делом. Сторонников Робинса становилось с каждым днём всё больше, израненная империя начала подавать признаки жизни.

Мир изменился. Теперь это уже была совершенно другая страна, в совершенно непохожей на прежние эпохе. Страны объединялись, позабыв о распрях и границах, о своих амбициях, о том, как пахнут деньги и чем люди платят за свою жизнь.

Иногда на закате Тим сидел на балконе своего дома в Мумбае и вспоминал ту единственную, что оставила глубокий шрам в его сердце. Оно было ожесточено испытаниями, выпавшими на долю Тима и окружающего его мира. Порой Робинс ловил себя на мысли, что ищет Руану в толпе темнокожих девушек, понимая, что она давно уже стала другой.

Спустя 15 лет

– Мама, когда мы отправимся в другой мир? – спросила Калисто. – Я ведь уже достаточно взрослая.

Руана, улыбнувшись, посмотрела в глаза дочери, они были совсем как у отца. Она следила за его судьбой и знала, что он многого добился, стал уважаемым человеком. Его мечта почти осуществилась. Тим Робинс положил начало так называемому «отмыванию городов от свалок и смерти», создал организацию «Новая жизнь» и к удивлению многих, изменил мир.

Руана, улыбнувшись, взяла фотографию, где они с Тимом стояла на озере Чад. Прошло пятнадцать лет, в то время они были молодыми, нетерпеливыми, не готовыми уступать

друг другу.

– Мама, ты всегда смотришь на это фото, а потом плачешь, – Калисто взяла фотографию из рук матери и, посмотрев на неё, поставила на стол. – Мне кажется, папа любит нас, просто ты сама не хочешь признать и понять, какие вы разные.

– Ты говоришь, как он, – грустно улыбнулась Руана, – я уверена, что любит и жалеет о том, что тогда мне пришлось уехать. Через несколько дней я и твой дедушка отправляемся в Мумбае, это в Индии, если хочешь, можешь поехать с нами.

– Но там не опасно?

– Нет, что ты, тот мир стал намного лучше, за пятнадцать лет многое изменилось. Мир залечивает свои раны очень быстро, и теперь, думаю, всё изменится, потому что люди… сами изменились, понимаешь, Калисто?

– Понимаю, – девочка опустила глаза, – мне немного страшно, я же никогда не покидала пределы Африки, но я многое читала о том, что нас не любят в том мире.

– Не думай об этом, – Руана погладила дочь по голове, – всё будет хорошо.

Они любили закат на бухте Бэк–Бей и весь вечер наблюдали, как солнце медленно таяло на горизонте. Его золотистые лучи становились пурпурными, купаясь в тёплой воде Аравийского моря.

Калисто сделала несколько глотков из своей чашки и с улыбкой рассказывала матери, как сегодня она каталась на огромных животных.

– Я думала, что слоны уже давно вымерли, это так здорово, что они до сих пор живы.

Робинс услышал задорный смех девочки и подумал, оглядываясь назад, что его дочери или сыну могло быть столько же лет. А женщина, сидевшая к нему спиной, могла быть его любимой Руаной, от которой он отказался. «Ради свободы, ради спасения своей страны или своих целей, ради чего»?

Он расплатился с барменом и направился к ступенькам, ведущим к пляжу бухты. Немного замешкался и остановился возле перил. Какое-то странное чувство не отпускало, как будто с ним раньше происходило тоже самое. «Дежавю», – пронеслось в мыслях Робинса. Что-то не давало уйти ему, а потом заставило обернуться и посмотреть на женщину, живо разговаривающую с девочкой.

Робинс почувствовал, как земля ушла из-под ног, он схватился за перила и попытался прийти в себя.

– А ты нисколько не изменилась, – пробормотал он, глядя на неё.

Руана взглянула в сторону Тима, их глаза встретились. Морщинки прорезали кожу возле глаз. Седина припорошила почти что всю голову, но это был он. Она улыбалась, вспоминая прошлое, которое так и не стало их настоящим. Робинс посмотрел на девочку и увидел в её глазах своё отражение.

– Тим, – прошептала Руана и, посмотрев на дочь, направилась к нему. Они взялись за руки, не веря, что эта встреча оказалась возможной. Молчание и робкие взгляды, словно у влюблённых впервые сумевших найти смелость признаться в своих чувствах. – Тим…