Дыхание любви
Шрифт:
А потом… Странно, но пока Райан не задумывался о том, куда он поедет, где будет жить и чем заниматься, когда истекут эти два с половиной месяца. Просто ждал, когда все закончится и он вновь обретет свободу.
Макманн и охранник прошли помещение кухонного блока и через открытую дверь увидели мусорные баки и бумажные мешки, откуда доносился неприятный запах пищевых отходов. В центре кухонного блока располагались разделочные столы и электрические плиты, а возле них трудились несколько заключенных. Заметив охранника и Макманна, один из них, приземистый коренастый молодой мужчина в темно-зеленых
— Кого я вижу! — Заключенный подошел к Макманну. — Наша знаменитость! Хоккейный чемпион.
Райан молча отвернулся. Он и раньше старался не поддаваться на провокации таких мерзких типов, как этот Га-тор Бернс, осужденный за уличный грабеж, а теперь, когда его срок подходил к концу, связываться с ним и выяснять отношения было бы и вовсе глупо. Пусть тешится, недоумок, Макманну это безразлично. Всякий раз, думая о том, что Билли Хоупвелла несправедливо поместили в эту тюрьму, Райан вспоминал и Гатора Бернса. Ему тоже здесь не место. Его следовало бы отправить в тюрьму со строгим режимом, изолировать. Такие отъявленные негодяи, как Гатор, не должны находиться среди нормальных, обычных заключенных и, уж конечно, не рядом с Билли.
— Похоже, тебя много били хоккейной клюшкой по голове, — продолжал Гатор, не обращая внимания на охранника. — И у тебя там что-то сдвинулось, Макманн. Мы с ребятами могли бы, конечно, вправить тебе мозги…
— Бернс, заткнись! — вдруг рявкнул охранник. — Ты, кажется, собирался выносить на помойку свои вонючие мешки с отходами? Вот и иди! А Макманну некогда ругаться с тобой. Его ждет начальник тюрьмы!
— Начальник тюрьмы? Вот как… — На грубом плоском лице Бернса застыло изумление, и в его маленьких злобных глазках мелькнула ярость.
— Ладно, Макманн, дальше ступай один, — сказал охранник. — А мне надо к доктору. Надеюсь, дорогу ты знаешь.
Райан молча кивнул и усмехнулся. Да уж, дорогу, ведущую к кабинету начальника тюрьмы, он знал хорошо и давно.
— Здравствуйте, мистер Макманн! — Секретарша начальника тюрьмы любезно улыбнулась.
Она всегда вела себя вежливо с посетителями независимо от того, носили они военную форму или арестантскую робу.
— Добрый день, миссис Ривс.
— Мистер Болт ждет вас. Заходите.
Райан Макманн знал начальника тюрьмы давно, но всякий раз, видя его, удивлялся. Эд Болт, казалось, не менял с годами ни своих привычек, ни внешнего вида. Все те же коротко стриженные пепельные волосы, суровый взгляд, прямая осанка. Никогда не предложит посетителю сесть и начинает разговор без предисловий.
Собственно, Райан и не ждал от Эда Болта приглашения сесть. Он и без приглашений опустился на стул, стоявший напротив стола, за которым возвышался Эд Болт, и закинул ногу на ногу.
Суровое лицо начальника тюрьмы выразило раздражение, губы вытянулись в тонкую линию.
“Пусть злится! Наплевать!” — подумал Райан.
— Несколько минут назад мне позвонили, — начал Эд Болт, — и сообщили, что ты отказываешься давать показания по делу об убийстве Досон-Смит. В чем дело, Макманн?
Райан покачал головой. А эта майор Сэмюелс, оказывается, не теряла времени
— Ты, Макманн, всегда отличался строптивостью и упрямством, — строго продолжал начальник тюрьмы, — но я никогда не ждал от тебя такой недальновидности. Почему ты отказался давать показания по делу об убийстве Досон-Смит? Из обычного упрямства? Или за этим кроются более серьезные мотивы? — Помолчав, Эд Болт добавил: — Твое поведение наводит меня на мысль, что ты знаешь об обстоятельствах убийства значительно больше, чем говоришь, Макманн.
От последней фразы Райан невольно поежился. Опустив голову, чтобы встречаться взглядом с Эдом Болтом, он начал лихорадочно соображать. Почему начальник так сказал? Ему что-то известно? Если да, то насколько Эд Болт осведомлен? Что за этим последует?
Нет, вряд ли начальник тюрьмы действительно что-то знает, он вел бы себя иначе. Он просто берет его на пушку, вот и все!
Райан поднял голову и изобразил удивление.
— Я отвечал на все вопросы. Сначала меня допрашивали в полиции, потом я давал показания агентам службы специального расследования. Все, что от меня требовалось, мистер Болт, я исполнил. И теперь я должен давать показания лишь в том случае, если меня вызовут повесткой в суд. Как свидетеля.
Эд Болт забарабанил пальцами по столу. Макманну был хорошо знаком этот жест. Ну и пусть злится…
— Не беспокойся, Макманн, повестку в суд ты обязательно получишь. Обязательно. Вот только боюсь, как бы твое досрочное освобождение не оказалось под вопросом. Да и срок пребывания в этих гостеприимных стенах мы можем тебе удлинить, Макманн. А то вдруг суд состоится позднее, чем ты получишь освобождение, и ты исчезнешь в неизвестном направлении. А так — будешь у нас на глазах, под присмотром.
— Я никуда не собираюсь исчезать! — хмуро бросил Райан.
— А ты и не исчезнешь, если откажешься сотрудничать с майором Сэмюелс! — рявкнул Эд Болт. — Понял? Не забывай, здесь не НХЛ, и мы с тобой не обговариваем условия твоего очередного контракта!
— Я помню об этом, — сдержанно промолвил Райан, хотя кипел от ярости.
Сколько раз он слышал подобные слова! От всех: от Эда Болта, часто с презрительной ухмылкой напоминавшего ему об этом. От грубых неотесанных охранников, потешавшихся над таким неожиданным и печальным окончанием его спортивной карьеры. От тупых мерзких заключенных, не упускавших случая позлословить над хоккейным прошлым Райана.
— Хочу дать тебе совет, Макманн, — продолжал Эд Болт. — Сегодня же свяжись с майором Сэмюелс — прежде чем покинешь территорию базы военно-воздушных сил. Или готовься к тому, что срок твоего пребывания в тюрьме продлится. Понял меня, Макманн?