Дыхание власти
Шрифт:
Массивная дверь распахнулась, выпуская свежую полоску света. Показалось заспанное лицо следователя, того самого, кто работал над макияжем лица, что уже перерос в традицию.
А детей ломать нехорошо. Не все могут противиться судьбе.
Скорпион пнул в мениск, сломал по два пальца на каждой руке. Бить больше не сможет. Пальцы доктора, конечно, вправят, но зарастут они таким образом, что про карьеру боксера придется забыть. Навсегда.
Следователь вопил, орал. Уже не тот герой, что избивает беспомощных малолеток. А кто злее? Надзиратель
Зоны должны быть закрыты. Смерть лучше несвободы. Расстрел или воля.
— Эх, система, система. — Скорпион треснул следователя лбом о стену — час крепких сновидений обеспечен — и помчался дальше, к последней двери. За ней выход из барака на территорию зоны.
На улице стояли предрассветные сумерки. Часа четыре ночи — темно. Часовые на вышках еще спят.
Скорпион мчался как тень, на ходу соображая зайти ли к Мяснику лично или сигануть через забор сразу.
Законы этикета? Ладно, потом.
Беглец подбежал к двухметровому забору с колючей проволокой по периметру. С разбега оттолкнулся от бетонки и схватился за колючую проволоку. Одна ладонь попала удачно, между зубьев, а во вторую впились стальные ежи. Стиснул зубы от боли, едва начал подтягиваться, как послышался лай собак. Почуяли. Людей обмануть можно, а вот собачий нюх, чующий злоумышленника за версту, никогда.
Пока разрывал руки, ноги и пузо в кровь, рвал одежду, балансируя на колючей преграде, на вышке зажегся огонек. В спину ударил луч прожектора. Последний раз разодрав шорты, рухнул за забор. Над головой просвистела пуля, прожектор подвинулся.
Скорпион перекатился через плечо, вскочил и дал такой старт, что любой заяц удавился бы от зависти. Под ноги легла еще одна пуля, в кровь шибанула такая порция адреналина, что никаким наркоманам и не снилась. Помчался, по кривой траектории, качая маятник, не забывая резко менять направления и бегать всякий раз по-новому, чтобы стрелок на башне не вычислил очередного рывка.
На зоне послышались звуки сирены…
На зоне послышались звуки сирены.
Мясник, хмыкая, отошел от окна. Пробурчал под нос:
— Поубивать вас всех что ли? Что за шум?
Дверь кабинета резко распахнулась, вбежал запыхавшийся лейтенантик:
— Валерий Иваныч, у нас побег!
Начальник зоны окинул его недолгим взглядом, обронил:
— Да? И кто бежал?
Лейтенант выдохнул, выпалил:
— Так этот… неизвестный.
Валерий Иваныч усмехнулся, сел в кресло:
— Как это неизвестный?
Лейтенантик
— Без документов. Ну… который без «дела».
— Что ты мне мозги пудришь? Как без дела? Не положено! Инструкция есть! — Начальник повысил голос.
Лейтенантик уменьшился в размерах, поник, оправдываясь:
— Так это… вы же сами говорили, что…гм… разберетесь…
Валерий Иваныч вскочил, затрубил, как труба Иерихона:
— Кому это я говорил? Не положено! Инструкция есть! Где бумаги?! А нет бумаг! А нет бумаг, так и проблем нет! Тебе проблемы с проверками нужны? Ты с работы вылететь захотел? Быстро успокоил зону! Ничего не было! Нет бумаг, нет и человека! Не поступал к нам никакой неизвестный! Понял?! Один хрен Палыча вчера братва завалила, не нужен нам больше его подопытный. Усек?
— Так точно, Валерий Иваныч, а как же трое надзирателей и следователь?
— Ты что первый год служишь? Ветром надуло! Шли и споткнулись!
— У следователя множественные переломы…
Глаза начальника метнули молнии:
— Значит, падал неоднократно!!!
Лейтенантик совсем поник, съежился, сдулся, как старый шарик:
— Так погоню отзывать?
— Да. Скажи, что это была учебная тревога. За оперативность всем благодарности и тринадцатая зарплата… Года этак через… два.
— Есть! — Лейтенантик козырнул, по коридору послышались торопливые шаги.
Мясник дождался, пока шаги стихнут, вздохнул. Рука потянулась к сейфу, тяжелая дверка со скрипом отворилась. На кипе бумаг, рядом со старым номерным Макаровым стояли граненный стакан и початая бутылка водки. Валерий Иваныч достал бутылку, стакан, подумал и поставил стакан обратно. В два захода допил половину бутылки, занюхал рукавом, печально вздохнул:
— Что ж, настает новый день.
Скорпион продирался сквозь дебри. Ненадолго останавливался, чтобы убрать свой биологический след, что тянулся как шлейф. От людей убежать не проблема, а от собак сложнее. Идут по следу, не сворачивая, на усталость не жалуются. Узнают больше даже не по запаху, а по биополю. Оно затухает медленнее. Почуять его могут не только собаки, но и люди с высокой способностью к восприятию биополей, ауры, потоков энергии.
В голову возвращалась забытая информация, вспоминалось прошлое.
Погоня была какая-то хиленькая. Ожидал совсем другой. Вскоре сбавил бег, перешел на шаг, любуясь сквозь листву леса на восходящее светило. Скоро начнет припекать. Накатила усталость. Не спал больше суток. Организм на пределе, изломан бесконечными побоями.
«Спать надо, спать».
Эта мысль становилась все настойчивее. Тело ныло от порезов. Проткнутая проволокой ладонь зудела, хоть и запеклась коркой. Тело само повысило температуру, это забирало ресурсы организма. С каждым шагом глаза слипались все настойчивее. Наконец, когда врезался лбом в здоровый дуб, уснув на ходу, решил немного передохнуть.
Для места сна как раз и подошел этот здоровый дуб. Ветки раскидывались вширь на многие метры, за густой кроной не видно неба. Здесь и рота солдат могла улечься, не то, что один человек.