Дыхание власти
Шрифт:
— Нет, ты пойдешь со мной.
Самсон Андреевич всплеснул руками:
— Подождите! Вы уходите вдвоем, оставляя меня в машине с ключами и сумкой. Странной-странной сумкой. Это таки подозрительно. Я бы даже сказал похоже на…
— Спокойно, Колдобин. Мне достаточно вашего слова, что вы дождетесь нас, не тронув сумки с миллионом евро и не уехав на машине с генеральной доверенностью на любое имя в бардачке, — улыбнулся Сергей, подавая Лере руку.
— Хорошо, даю слово, — сказал Самсон и затих, погружаясь
Лера дождалась, пока войдут в подъезд, обрушилась с вопросами:
— Почему ты все это ему сказал и оставил одного?
— Все просто. Для иудеев, нарекших себя богоизбранным народом, клятвы или слова, данные гоям или акумам, в общем, всех не иудеев, неверных, не имеют силы. Они могут клясться только друг перед другом, так завещали их священные писания — Талмуд и Тора.
— Тогда почему? Он же просто пересядет на водительское сидение и уедет. Поминай, как звали.
Сергей подмигнул:
— Самсон не иудей, хотя может стать им в любой момент. Дети, чьи матери еврейки, могут принять иудаизм в любой момент, так же и перейти в другую веру, снова вернуться обратно, если так нужно делам паствы. Такая система выживания, позволяющая выжить при любой оккупации и в любых условиях. Но, помимо религиозных догм, есть в человеке, хоть инее в каждом, понятия совести. И Самсон Андреевич в автомобиле заерзал на сидении, размышляя, покуситься ли на запретный плод или выдержать испытание. Прочий бы не ерзал, хватаясь за возможность. Так дело не в религии, дело в человеке. В каждой религии есть люди, а есть толпа.
— Слушай, Скорп, а ты жестокий.
— Ну, нам же с ним работать. Для хорошей работы мы должны полностью доверять друг другу. А потерять миллион не жалко, при хорошей работе в нормальной компании заработать его можно запросто. Главное люди и идеи, атмосфера. А ресурсы приложатся после. Вася видит в нем преданного ученого-патриота. МОССАД попеременно, то предателя, то агента, а я просто хочу разглядеть человека. Без рамок системы и религиозных рамок. Люди есть везде, даже там, где людьми быть не положено и… опасно.
С Бахмутовым проблем не возникло. Заросший недельной щетиной рыжий, длинноволосый микробиолог ухватился за предложение, как за спасительный плот. Дочке, лежащей в больнице, требовалась срочная операция, и он со дня на день готов был согласиться на любую работу для любой страны или группы заинтересованных лиц. Когда дело касается близких, человек готов делать и бомбы для террористов. Родные ближе общепризнанных человеческих ценностей.
Скорпион первым вернулся к Порше, открыл дверь. Самсон сидел улыбающийся:
— Не плохо, молодой человек, не плохо. Только работа для меня значит немного больше, чем условия. И для кого и ради чего работать, тоже имеет значение.
Кренделева дома не оказалось, соседи сообщили, что лежит
Суматошный день на этом не завершился. Поместив всех троих ученых в гостиницу рядом с вокзалом, Сергей, сложив миллион в ячейку и купив билеты на следующее утро, почувствовал непонятный импульс прогуляться. Наняв у гостиницы водителя, чтобы тот доставил автомобиль в подземку приобретенной неподалеку Семой квартиры, побрели с Лерой под руку по вечерней Москве.
— И куда ты меня ведешь? — ворковала под ухом рыжая половина.
— Сам не знаю, но полезно иногда и себя слушать.
— И что говорит внутренний голос?
Скорпион остановился, прикрыв глаза. Где-то на грани сознания пищал тоненьким голоском зов, молящий о помощи. Чья-то душа вопила о пощаде, лила слезы и всеми силами стремилась к свободе от каких-то сетей. Сергей не знал, что одиннадцать лет назад так же молила о пощаде и его душа, когда старый волхв откликнулся на зов.
— Туда! — Уверенно обронил Сергей и потащил девушку за руку.
— Ого, темные подворотни, подъезды… На тебя, Сережа, не похоже… Или решил сменить антураж?… Как романтично. — Изредка подкидывала Лера слово за словом.
Ноги принесли к темному подъезду полузаброшенного здания. Непонятно как вообще оно еще стояло в довольно приличном районе столицы. Зов исходил с уровня второго-третьего этажа.
— В таких местах только гопники и сатанисты тусуются. — Зябко передернула плечиками Лера и добавила. — Или наркоманы с алкоголиками… Выбирай.
Скорпион пропустил сказанное мимо ушей, раздумывая, что именно привело его сюда. Странное внутреннее ощущение. В слух обронил:
— Ты тут подождешь или со мной пойдешь?
Лера скорчила гримасу, почесала нос:
— Дай-ка подумать. Внутри меня ждет вирус СПИДа, а снаружи маньяки и насильники. Ты знаешь, мне сложно выбрать. Можно взять звонок другу или подсказку зала?
Сергей тряхнул головой, возвращаясь в реальный мир:
— Прости, Лер, конечно, жуткое место. Ты непривычна к таким, но мне надо туда попасть…
— Это я-то непривычна? Ха, пойдем! Ты меня многому научил! И преодоление страха — первый урок. Я помню.
Лера пнула ветхую дверь, та не выдержала испытания, со скрипом рухнула на спящего в пьяном бреду бомжа. Тот хрюкнул, заворочался, но выпитое взяло свое, снова уснул.
— Пожалуй, я лучше здесь постою, — отступила на пять шагов Лера.
Сергей кивнул, остро сожалея, что с собой нет даже пистолета. Так бы вооружил. Хотя, разве выстрелит? Это он с десяти лет привык помогать черным душам растворяться за чертой, а она не сможет…Скорее всего, не сможет…