Дыхание
Шрифт:
Я кивнула.
— В порядке. Маркус предупредил меня, что нечто подобное может произойти. Так что я морально подготовилась.
Джакс пробормотал что-то вроде ругательства, усаживая меня в огромное кожаное кресло.
— Тебе не следовало работать сегодня. Не представляю, о чем Мэри только думала!
Эти слова ошарашили. Мне тут же отчаянно захотелось защитить мисс Мэри, как и себя.
— Я очень усердный работник и уверена, что она доверяет мне настолько, чтобы поручить обслуживать гостей, а также следовать инструкциям. Не понимаю, как она может быть виновата в том, что какой-то придурок считает, будто я включена
Озадаченный, он пристально на меня посмотрел, а потом улыбнулся. Он подошел и сел рядом со мной.
— Я не хотел, чтобы ты подумала, будто я считаю тебя неспособной обслуживать гостей. Я имел в виду, что ты слишком юна и слишком красива, чтобы разгуливать перед парнями, которым кажется, что у них хватит денег и сил заполучить всё что угодно.
От его слов в горле пересохло.
Улыбаясь, Джакс наклонился и нежным голосом спросил:
— Ты знаешь, что ты красивая?
Я сглотнула в надежде, что пересохшее горло способно произносить слова, не вызывая безостановочный кашель.
— Я бы не сказала «красивая». Знаю, у меня симпатичные волосы и глаза. Унаследовала их от мамы. Но характер у меня не из приятных. Так что в действительности это всё обнуляет. — Мои слова прозвучали глупо, тем не менее до меня дошло, что каким-то образом я опять раскрыла этому парню душу. Такое влияние Джакса меня тревожило.
Джакс улыбнулся, взял одну из выбившихся прядей моих волос и рассеянно ее затеребил.
— Значит, твой характер ужасный, неужели? — Затем он рассмеялся и я застыла. Он погладил мои скулы и переносицу. — Мне крайне не нравится быть первым, кто сообщит тебе эту новость, но случилось так, что твой характер — самое очаровательное твое качество.
Я пыталась найти любой знак на его совершенном лице, говорящий о том, что он не имел в виду то, о чем сказал.
— Поверить не могу, что ты это сказал, — в конце концов услышала я себя.
Джакс коснулся пальцем моих губ.
— Думаю, по шкале оценок они находятся как раз рядом с твоим характером.
Теплая щекотка заструилась по моим венам и я задрожала.
— Ах, да, и ты делаешь такие очаровательные вещи, как содрогание, и почти напрочь перечеркиваешь мою решительность.
Он убрал руки от моего лица и перестал творить со мной эти потрясающие невероятные вещи. Он встал, подошел к книжной полке и прислонился к ней, словно позируя на фотосессии.
— Здесь я могу вести себя прилично. Это более безопасная территория.
Я нахмурилась, а он виновато улыбнулся.
— Ты соблазняешь меня, Сэйди Уайт. Ты милая, честная, заботливая, абсолютно уникальная и именно по всем этим причинам я держу с тобой дистанцию.
Я нахмурилась, не уверенная, почему все эти вещи означают, что он должен держаться от меня на расстоянии.
— Сэйди, я всегда получал то, что хотел. Даже до того, как стал богатым и знаменитым, у меня был талант добиваться желаемого. Сейчас, когда я известный и успешный, то могу иметь всё, чего захочу, но впервые в жизни я хочу то, что получить не в состоянии. — Он грустно улыбнулся мне. — Впервые объект моего вожделения гораздо более важен, чем удовлетворение моих потребностей.
Прежде, чем я смогла подобрать слова, чтобы ответить, он открыл комод, достал из него несколько журналов и положил их передо мной.
— Это коллекция моей мамы, — объяснил он.
Там были его фотографии
— Видишь их, — сказал он скривившись. — Моя жизнь — не нормальная. В ней нет места для дружбы или отношений с кем-то вроде тебя. Я хочу проводить с тобой больше времени, и, если быть откровенным, дружба — не совсем то, о чем я мечтаю в отношении тебя. Я понял, что хочу гораздо большего, однако любая девушка, вступившая со мной в отношения, обречена полностью смириться с той жизнью, которой я вынужден жить.
Он улыбнулся и подошел ко мне.
— Ты всё, о чем я пишу в своих песнях, но чего никогда не смогу иметь.
Я всматривалась в фотографии на коленях. Это было легче, чем смотреть, как он говорит вещи, которые я не хочу слышать. Даже несмотря на то, что он прав. Если я стану проводить с ним больше времени, то тоже захочу большего, а ведь я не знала этого парня на фото. Он был кем-то совсем чужим. Я знала только Джакса. Милого парня, который хотел сходить в продовольственный магазин купить батончик “Reese’s Peanut Butter Cup” и нашел время быть добрым с маленькими девочками. Я хотела не согласиться, но не могла. Он принадлежал миру, в который мне никогда не вписаться и я была не в состоянии заставить себя возразить.
Джакс подошел и встал напротив меня.
— Через минуту возле дома тебя будет ждать машина. Мисс Мэри сообщит, что ты можешь идти сегодня. Сотри эту складочку со своего милого личика, потому что иначе она тут же догадается, что произошло и будет за тебя волноваться.
Он обошел меня и направился к двери.
— Оставайся здесь столько, сколько потребуется. А у меня полный зал гостей, удивляющихся, что это я делаю с прекрасной блондинкой, которую похитил.
Он робко мне улыбнулся и в это же мгновение эта улыбка сменилась грустью перед тем, как он вышел из помещения.
Глава 6
Всё оставалось без изменений. Мисс Мэри так и улыбалась и кормила меня горячим завтраком каждое утро. Мистер Грэг рассказывал мне истории своего времени о Второй мировой войне и в большинстве случаев выигрывал меня в шахматы. Мы с Маркусом болтали по вечерам на пути домой. В воскресенье я даже каталась на водных лыжах и доске для серфинга с Маркусом, Престоном, Роком, Тришей и Дуэйном. Но даже в кругу новых друзей и на работе с людьми, которые мне по-настоящему стали небезразличны, в моей жизни как будто чего-то не хватало. В ней была пустота и я знала почему. Грустная часть заключалась в том, что я скучала по нему. Я заставила себя смириться с фактом, что в ту ночь в продовольственном магазине я отдала свое сердце Джаксу Стоуну. А та ночь в библиотеке, когда он признался, что интересуется мной, окончательно меня добила. Я влюбилась в Джакса. Он занимал главную роль во всех моих мечтах и днем и ночью. Сердце бешено колотилось от шанса его увидеть. Его слова преследовали меня. Когда-то я бы не поверила, что Джакс способен обратить на меня внимание настолько, чтобы испытывать желание. Но вспоминая тоску в его взгляде, когда он вышел за дверь, я действительно верила, что он говорил правду.