Дык
Шрифт:
– Не "мужик"!
– возмутился камердинер Иван, - А "ваше сиятельство"!
– А-а-а!
– восхитилась Ольга и ткнула Елену в бок.
– Слышь, Лен, "сиятельство"!
– Князь Подберезовиков!
– гордо сказал князь.
– Личный его величества государя-императора секретарь!
– Дык! Класс!
– хором восхитились девушки.
– Ну, ты даешь!
Начался светский разговор. Князь Подберезовиков лихо закручивал усы и загибал различные истории, которые, якобы,
Прелестные ножки сидящей напротив Оленьки не давали князю Подберезовикову покоя. "Ишь, какие девицы!
– думал он.
– Сам государь сломался бы от таких ножек! Ну, воще!"
А вслух спросил:
– Э... А для чего таким милым девушкам в Козлодоевск?
– Дык, - ответила Оленька, - Там же братишки наши - Митенька и Феденька!
– Э...
– промямлил Подберезовиков, пытаясь вспомнить, как зовут городничего, - А они кто?
– Дык митьки же!
– воскликнула Оленька и посмотрела на Елену, вот, мол, какой князь непонятливый нашелся!
– Э... И они, значит, ваши родственники?
– Да нет! Какие родственники! Митьки они и есть митьки! Братишки они нам!
– Ну, а вы-то им сестренки?
– Дык! Елы-палы! Ясный пень!
Князь Подберезовиков наклонился, чмокнул ручку Оленьки и проговорил:
– Хотел бы я, чтоб у меня были такие сестренки!
– Дык, какие проблемы!
– воскликнула девушка.
– Хочешь быть митьком - будь, мы не комсомол, билетов не даем, взносов не берем! А выпить у тебя ничего нет?
– Иван, доставай, - скомандовал князь.
Иван резво вытащил из-под сидения корзину, из которой торчали запечатанные сургучом горлышки бутылок.
– Класс!
– обрадовались Оля и Лена, - Будет чего братишкам нашим подарить! А то они в церкви сидят, все выпили, скучно им. А вокруг - солдаты!
– Где где сидят?
– напрягся вдруг князь Подберезовиков.
– В церкви?
– Ну да!
– С графом Толстым?
– Точно, со Львом Николаевичем, братишкой нашим!
– А!
– отъехал князь и повалился на подушки.
В это время карета въехала в город Козлодоевск, прогромыхала по ухабистым улицам и подкатила к заветной церкви. Узрев герб Подберезовикова на дверце, к карете подскочил капрал Холин.
– Ваше сидятедьстдо! Капдад Ходин со вздодом соддат в вашем дасподяжении!
– О, да мы приехали!
– выглянув в окно, порадовалась Оленька и, прихватив корзину с напитками, они с Леночкой выскочили из кареты и бросились к церкви, выкрикивая на бегу, - Митька! Преображенский! Открывай! Свои приехали.
– А-а-а!!!
– раздался вопль из церкви.
– Сестренки наши!
–
– разведя руками, едва выговорил князь Подберезовиков.
Капрал Холин еще больше вытянулся и еще громче заорал:
– Ваше сидятедьстдо! Капдад Ходин со вздодом соддат в вашем дасподяжении!
– Пошел ты!
– с ненавистью бросил князь и побежал за сестренками.
– Сестренки мои! Я с вами!
И на глазах оторопевших солдат во главе с капралом Холиным князь вместе с девушками скрылся в недрах церкви.
А потом они так надрались... Сам Дмитрий Шагин обзавидовался бы!
Глава четырнадцатая,
О том, как второй раз достали Дмитрия Шагина
Грузите апельсины бочках. Братья
Карамазовы.
Ильф и Петров "Золотой теленок"
– Достали!
– воскликнул Дмитрий Шагин, дочитав до этого места.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
– Победа!
– сказал ему Чарский,
ваше дело в шляпе!
А.С.Пушкин "Египетские ночи"
Отворите мне темницу,
Дайте мне сиянье дня,
Черноокую девицу,
Черногривого коня.
Дайте раз по синю полю
Проскакать на том коне;
Дайте раз на жизнь и волю,
Как на чуждую мне долю,
Посмотреть поближе мне.
М.Ю.Лермонтов
В эту минуту раздался довольно
сильный удар грома, и дождь крупным
ливнем застучал в стекло; и в комнате
стемнело. Старушка словно испугалась и
перекрестилась. Мы все вдруг
остановились.
– Сейчас пройдет, - сказал старик...
Ф.М.Достоевский
"Униженные и оскорбленные"
Глава пятнадцатая,
Глава, которая могла бы быть эпилогом
(если бы у этого романа не было эпилога)
Eh bien, mon prince.
Лев Толстой "Война и мир"
Утром проснувшийся Сидор долго кричал:
– Какие же гады бывают! Украл сволочь мой любимый роман в восьми томах! Ну, кто же теперь ленинградских митьков доставать будет? Елы-палы!
– Дык, - смущенно бормотали Василий и Серега, как будто именно они увели у Сидора его любимый роман.
– Дык...
Антоныч был больше расстроен пропажей "Запорожца".
– Крутая была машина, - пыхтел он.
– Ехали себе и ехали! Дык...
– Елки-палки колючие!
– страдал Сидор, хватаясь за голову.
Вдруг кусты раздвинулись, и на поляну высыпалась толпа милиционеров с собаками. Собаки рвались с поводка, разъяренные равнодушно взирающим на них Мироном. А Мирону все было по-фигу! Один из милиционеров, в штатском, но тоже с глупой физиономией, подозрительно спросил:
– Что-нибудь случилось?