Дым и зеркала
Шрифт:
После недолгих раскопок он вытащил ржавую садовую тяпку без ручки.
— Это то, что вы нащупали?
— Нет! — Женщина мелодраматично содрогнулась. — Я нащупала пальцы!
— Холодные. — Тони протянул ей тяпку.
Женщина нерешительно прикоснулась к ней и сдалась:
— Ладно… может быть.
— Может быть?
— Прекрасно! — выразительно фыркнула она. — Вероятно. Довольны? На ощупь это походило на пальцы. Здесь слегка жутковато, а я еще не пила кофе!
Представление было закончено. Остальные статисты начали расходиться.
Тони швырнул тяпку обратно на землю и двинулся к двери. Он поравнялся с гримером и спросил, сколько еще времени тому потребуется.
— Они будут готовы, когда понадобятся, — ответил тот, щедрой рукой накладывая алую помаду. — Но не цитируй мои слова.
— Вообще-то мне придется это сделать. Адам спросит.
— Прекрасно. — Эверетт многозначительно надел на помаду колпачок и с шиком извлек из футляра щеточку для туши. — Но не говори, что я тебя не предупредил. Ох, успокойтесь, — добавил он, обращаясь к женщине средних лет, сидевшей в его кресле, когда та отпрянула от взмахов черной колючей щеточки. — Я тридцать лет в этом бизнесе и еще никому не выбил глаз.
— Один раз мне пришлось вставлять его, — заявила Шерил.
Тони понял, что пора уходить. Погребальные рассказы Шерил обычно оказывались классными хохмами, но сейчас он почему-то был не в настроении шутить над мертвыми.
Парень остановился на пороге, обернулся и в последний раз пересчитал всех по головам. Статисты разбились на две группы. В одной оказались те, которые изображали гостей вечеринки, в другой — те, что будут играть слуг, разносящих еду. Подсчитывать их так было легче.
«Двадцать пять, но только двадцать четыре подписи».
Второй подсчет дал правильное число голов, а третий подтвердил результаты второго.
В первый раз Тони, должно быть, обсчитался. Было непросто отличить одного человека от другого в тесной толпе «гостей», собравшихся вокруг центрального вазона.
Фостер уже собрался было повернуться, но остановился, прищурился и всмотрелся в дальний конец оранжереи. Он заметил там какое-то неясное движение. Парню померещилось, что тяпка, стоявшая на сломанной ручке, помахала ему маленькими пальцами-зубьями. Вот только ее нигде не было видно.
Тони гадал, что же такое он мог видеть, и был ошарашен внезапным озарением. Если тяпка отсутствовала, значит, кто-то ее взял.
«Отлично. У нас тут опять завелся охотник за сувенирами!»
Время от времени среди статистов появлялся актер, желавший заполучить какую-нибудь мелочь на память о работе. Когда на съемочной площадке оказывался подобный тип, маленькие предметы, которые легко было унести, начинали пропадать.
Во время съемок седьмой серии исчезла чернильница со стола Раймонда Дарка.
Чи-Би высказал все, что думал об этом случае: «Больше никто из этой группы не станет здесь работать, пока я не получу обратно свою собственность!»
После этого были возвращены четыре чернильницы.
К сожалению,
«Лучше поставить в известность Кейшу», — решил Фостер.
Проходя через кухню, Тони схватил булочку с корицей, забросил лист с подписями в офис режиссера и отправился в гостиную.
В первоначальном варианте сценария упоминался бал. Именно из-за наличия танцевального зала Чи-Би так ухватился за этот дом.
Но проблема была в том, что помещение оказалось слишком большим. Чтобы заполнить его людьми, пусть даже с учетом современных профессиональных ухищрений, потребовалось бы сильно выйти за рамки бюджета. На подходе была двадцать вторая серия с воющей толпой крестьян с факелами и вилами. Поэтому бал превратился в более скромное сборище, и местом действия стала гостиная.
Один конец комнаты занимал огромный каменный камин с панелями из дугласовой пихты. Над ним в камень было вставлено массивное зеркало в позолоченной раме. В наружной стене сияли шесть высоких окон с разноцветными стеклами. В противоположную были встроены застекленные книжные шкафы. Шторы цвета бургундского вина с тяжелыми золотыми кистями и завязками были под стать обивке мебели. Казалось, комнаты за сто лет почти не коснулись переделки и ремонты.
Посреди этой сдержанной роскоши стояли Питер, оператор Сордж, главный осветитель, бригадир рабочих-постановщиков и Кейша, художник-декоратор. Все они смотрели вверх.
— Потолок достаточно высокий. Мы сможем снимать из-под него, — заметил Питер, когда Тони присоединился к группе.
— Опустим камеры пониже, — согласился Сордж. — Тогда во всех кадрах будут люди.
Не сводя глаз с потолка, главный осветитель нахмурился и предложил:
— Будет лучше поместить под каждой камерой диффузный экран.
— Это не помешает, — разрешил бригадир.
Кейша уклончиво и как-то сомнительно хмыкнула, поэтому Тони тоже посмотрел вверх:
— Срань господня!
Там висели три самых отвратительных канделябра, которые Фостер когда-либо видел. Вообще-то он даже сомневался в том, что эти штуковины можно назвать канделябрами, хотя на них болтались подвески, сделанные неизвестно из чего. Что-то в них напоминало «На усмотрение бобра» [10] — тот же дух пятидесятых годов, под влиянием которого был сделан косметический ремонт в главных апартаментах, в том числе и в ванной комнате, входящей в эти апартаменты.
Что-то.
10
«На усмотрение бобра» — комедийный сериал об идеальной американской семье пятидесятых годов XX века.