Дымовая завеса
Шрифт:
— Тогда не отклоняйтесь от вашей истории.
Бритт обернулась, возмущенная тем, что он назвал ее отчет о смерти Джея «историей», но как раз в этот момент вернулись детективы.
— Вы не хотите посетить туалетную комнату, мисс Шелли? — спросил Кларк.
— Спасибо, нет.
— Принести вам что-нибудь выпить?
— Спасибо, не надо.
Они как будто были скроены по разным лекалам: высокий и тощий Кларк, с редеющими рыжеватыми волосами, и приземистый и плотный Джавьер, с черной и густой, как щетина, шевелюрой. Невозможно было представить двух более непохожих людей, но Бритт
Покончив с любезностями, Джавьер подвел итоги.
— Перед нашим уходом вы сказали, что ваша память дала сбой после того, как вы выпили бокал вина в «Уилхаусе».
— Верно.
Все, что случилось после того бокала шардоне, воспринималось ею расплывчато и фрагментарно. До некоторого момента. Затем она не помнила совсем ничего. Как один безобидный бокал вина смог начисто лишить ее памяти? Это невозможно. Если только… если только…
— Наркотик сексуального насилия.
Она поняла, что произнесла это вслух, только когда заметила, что все трое мужчин уставились на нее. Она вновь вернулась к своим воспоминаниям, обдумала свои слова и поразилась вероятности, нет, уверенности в своей правоте.
— Должно быть, мне подмешали одно из веществ, объединенных в группу так называемых наркотиков сексуального насилия. — Оба детектива и адвокат не шевелились и по-прежнему таращились на нее так, будто она говорила на иностранном языке. — Я делала о них программу. Случай в Клемсоне спровоцировал озабоченность участившимся использованием их на вечеринках и в барах, где постоянно бывает молодежь. Эти наркотики вызывают кратковременную потерю памяти. Иногда воспоминание об определенном отрезке времени начисто стирается из мозга. Но это не имеет значения, потому что к тому времени, как действие наркотика прекращается, вред уже причинен.
Бритт переводила взгляд с одного мужчины на второго, на третьего, ожидая, что они разделят ее волнение по поводу столь правдоподобного объяснения опушившегося у нее провала памяти, но они все так же молча глазели на нее, не реагируя на эту версию.
— Моргните, если вы меня слышите, — довольно резко сказала она.
— Мы слышим вас, мисс Шелли, — отозвался Кларк.
— Ну, и? Неужели вы не понимаете? В мое вино добавили один из этих наркотиков. Они действуют очень быстро. Становится понятно, почему я не помню ничего после того, как вошла в квартиру Джея.
— А как насчет бутылки виски? — спросил Джавьер.
— Я не люблю виски. Я никогда не пью виски. Если Джей и предлагал мне его, я наверняка отказалась бы, тем более что плохо себя чувствовала.
— На одном из стаканов остались отпечатки ваших пальцев. На ободке — ваша губная помада.
— Вы уже исследовали стаканы? Почему?
Детективы недоуменно переглянулись.
— Давайте начнем с самого начала и повторим все еще раз, — предложил
— Я не знаю всего, что случилось. Я могу рассказать только о том, что я помню.
— Хорошо. Расскажите, что помните. Не возражаете, если на этот раз мы сделаем видеозапись?
Неожиданная сговорчивость Кларка насторожила ее.
— Зачем?
— Просто чтобы, если понадобится, мы могли бы вернуться к записи и освежить в памяти подробности этого дела.
Не доверяя его объяснению, как не доверяют фальшивой улыбочке торгового агента, она взглянула на Алегзандера.
— Это стандартная процедура, мисс Шелли, — заверил тот. — Вы вправе не отвечать на вопросы, если не захотите.
— Я хочу отвечать на вопросы. Мне самой необходимо знать ответы. Может, даже больше, чем им.
Сразу после звонка в 911 она попала в водоворот неприятных формальностей, сопровождающих внезапную смерть: подтверждение коронером факта смерти Джея, вопросы полицейских, протоколы. У нее не было времени на личные переживания. Она еще не осознала и не оплакала потерю друга.
И сейчас это невозможно. Во всяком случае, сначала надо разрешить все неприятные недоразумения.
— Я очень хочу знать, что случилось с Джеем, — твердо сказала она детективам.
— Отлично. В таком случае приступим. — Джавьер устроился за маленьким столиком и жестом пригласил ее сесть на стул лицом к видеокамере. — Я уверен, что вы не боитесь камер.
Его улыбка напомнила ей акулью пасть с рядами зубов, разрывающих беззащитную плоть. Она отвернулась и села. Кларк сфокусировал объектив камеры, установил время и дату, перечислил присутствующих, присел на край стола и стал покачивать тощей ногой.
— Кто кому позвонил?
— Что вы имеете в виду?
— Кто назначил свидание?
— Джей. Я вам уже говорила об этом.
— Мы можем проверить входящие и исходящие звонки, — заявил Джавьер с плохо завуалированной угрозой.
Бритт посмотрела ему прямо в глаза.
— Джей позвонил мне в тот день и спросил, не могу ли я встретиться с ним в «Уилхаусе», пропустить по стаканчику. Он сказал, что хочет поговорить со мной.
— Когда до этого вы в последний раз виделись с ним?
— Я точно не помню. Несколько месяцев назад. Когда арестовали мужчину, подозреваемого в сексуальном домогательстве к ребенку в детском саду в Норт-Чарлстоне. Джей выступал на пресс-конференции и отвечал на вопросы о ходе полицейского расследования. А я делала репортаж. Мы помахали друг другу, но не разговаривали. Интервью мне дал один из офицеров, проводивших арест, не Джей.
— Но вы и Берджесс находились в дружеских отношениях?
— Да.
— Более чем дружеских?
— Нет.
Детективы многозначительно переглянулись. Алегзандер подался вперед, словно хотел напомнить ей об осторожности.
— Никогда? — спросил Кларк.
— Когда-то, много лет назад, — невозмутимо ответила она. Ее краткий роман с Джеем не был секретом. — Я переехала в Чарлстон и начала работать на Седьмом канале. Джей был одним из моих первых знакомых в этом городе. Мы несколько раз встречались, но наши отношения всегда были более или менее платоническими.