Дыши нами, пока есть время
Шрифт:
Терапия не дала результата. Наоборот. Самочувствие ухудшилось.
Сегодня в очередной раз взяли анализы и отправили домой. Только здесь пусто. Папа занимается какими-то делами со столичными партнерами. Мама разъезжает по делам благотворительного фонда, а я…
Я рисую, чтобы окончательно не свихнуться от одиночества.
Пусть они звонят каждый день, узнают, как я, но ощущение безысходности не покидает, а еще…
Сейчас во мне поселилось самое гадкое чувство, какое можно представить. Страх.
Если раньше я не осознавала, что в какой-то момент просто могу
Я постоянно думала о том, чем все закончится.
Учебы нет. Остались лишь холсты, с помощью которых я могла выразить свои эмоции. Утопить их в краске. Только сколько бы не водила карандашом или кистью, получалось в итоге одно — Леша.
Иногда картины были темными. Настолько мрачными, что сердце замирало. Другие наоборот светились, и это радовало. Я знала, что Богданов в столице. Совсем рядом со мной, но в то же время так далеко…
Даже порывалась съездить к нему, но вспоминал его слова, полные злости глаза, и сразу оседала на пол.
Несколько месяцев прошло, а я так и не могла научиться переживать ту боль. От слов. От действий.
Понимала, что он сделал это намеренно, но неуверенная в себе девочка внутри меня зажималась в угол и плакала.
А потом наступал момент слабости. Она проникала в каждую мышцу. Буквально пропитывала их. Я ложилась на постель и бесцельно лежала, ничего не делая. Практически не шевелилась.
Позволяла мыслям оседать в голове, но не плакала.
На это просто не было сил.
— Светлана Владимировна, я накрыла на стол. — Голос женщины, которую нанял отец, выводит из размышлений, и я приподнимаю голову, чтобы кивнуть, но она не уходит и мнется на пороге. Странно, только я за все эти дни так и не спросила ее имени. — И еще… К вам пришли.
— Кто? — Хмурюсь, присаживаясь на край постели, и поправляю платок, который слегка съехал на лоб.
— Молодой человек. Очень вежливый. — Женщина улыбается, а я не успеваю выразить свое недовольство, потому что она уходит, оставляя меня в полнейшем недоумении.
Кто может прийти? Какой еще молодой человек?
Может, курьер от папы.
Или?
Сердце замирает от предположения, но ведь такого не может быть. Богданов вычеркнул меня из жизни, как и всех остальных. Хорошо, что на операцию согласился. Не знаю, кто его переубедил, но папа сказал, что мой парень принял помощь с распростертыми объятиями и слова против не выразил. Сомнительно… Очень…
Только проверить я не могла.
Даже набирала его номер несколько раз, но абонент был недоступен. Скорее всего Леша попросту сменил номер телефона, или намеренно внес меня в черный список. Если да, то очень обидно.
Я спустилась вниз и, когда увидела знакомую фигуру, замерла на последней ступеньке.
— Ты что здесь делаешь?
Орлов собственной персоной хмуро изучал мое бледное лицо. Красотой я последнее время не блистала, да и не хотелось. Видят меня лишь врачи, поэтому я особо не старалась.
— Привет, Светик! — Саша шагнул вперед,
— Как ты узнал, что я здесь?
— М-да, я думал ты остыла за это время. — Друг усмехнулся, но шагнул еще ближе, поглядывая на меня с нескрываемой жалостью. — С отцом приехал по делам. К твоему зашли, и я его разговор с врачом услышал. Почему ты не сказала, Свет? Мы же вроде друзьями были…
Даже слова сказать не могу, потому что внутри все сжимается. Меньше всего мне хотелось жалости или публичных сожалений. Папа тоже не хотел, чтобы пресса мусолила эту информацию.
— Так нужно было, и сейчас ничего не поменялось. — Складываю руки на груди, пытаясь отгородиться от его взгляда.
У меня было время подумать над всем, что произошло, и я отчетливо понимала, что просто не замечала многих мелочей, которые выдавали отношение друзей к девушкам. Я старательно делала вид, что не вижу их косяков, но если вспомнить, то много раз слышала о спорах и выигрышах. Тогда меня не волновали чужие чувства. Пока я не встретила его…
— Свет, мне жаль, что так вышло. Поверь, меньше всего я хотел навредить тебе.
Орлов смотрит на меня выжидающе. Переворачивает внутри все органы таким взглядом. Ступаю вперед, продолжая высоко задирать нос. Мне нужно было задать ему несколько вопросов, касающихся аварии, и сейчас подвернулась идеальная возможность.
— Я ужинать буду. Можешь присоединиться. — Сказала ему и направилась в столовую.
Напряжение, которое витает в столовой, пока Саша поглощает ужин вместе со мной, заставляет нервно ерзать на стуле. Все-таки несколько месяцев сыграли свою роль, и мне было очень непривычно быть с ним в одном помещении. Мне кажется, что я вовсе разучилась общаться.
— Пацаны скучают по тебе. — Наконец нарушает тишину Орлов и внимательно смотрит, как я пью сок. — Я тоже. Тебя всей тусовке не хватает, Светик.
— Я хочу знать, — прищуриваюсь, оставляя от себя стакан, — ты просил своего отца решить проблему?
Саша открывает рот, но не издает ни звука, словно соображает, что ответить. Внимательно слежу за его реакцией, но не вижу того, чего ожидала. Пока я находилась на лечении, в голову всякое приходило. Я отчетливо помнила, как аккуратно водит Макс, и никогда не лихачит на дороге, особенно в гололед, а тут такое столкновение. БМВ. Проверенный автомобиль с техосмотром и всеми функционирующими на ура механизмами. Слабо верилось, что авария была случайной, и если учитывать, что старший Орлов может решить проблемку сына по щелчку пальцев, то вывод напрашивался сам собой.
— Ты сейчас намекаешь на аварию, да? — Саша смотрит на меня с долей разочарования, но я пожимаю плечами.
Да, мне самой неприятно это озвучивать, но других людей, которые бы хотели насолить Круглову просто не было. Он не конфликтный. От слова совсем, а драка скорее всего дело случая. Из-за чертовой сестрички.
— Мне кажется, Светик, что ты меня плохо знаешь. — Криво улыбается Орлов и складывает руки на стол. — Я ему и слова не сказал. Не в моих правилах жаловаться папочке.
— Моим же ты меня слил.