Дыши огнём

Сычёва Алина

Значит, не Латиша.

– А машину описать можешь?
– спросил Арозон, но по взгляду было видно, что думает он о чём-то своём.

– Не знаю. Обычная, чёрная. Таких сотни по городу.

– И ты говоришь, что вчера, когда уходила, он за тобой поехал?

– Да. Стоял около входа на автостоянку. Вы знаете, кто это был?

Мы с Арозоном покачали головой.

Часы в гостиной пробили восемь утра. Я машинально посмотрел на циферблат, пора собираться...

– Что же мне делать? Я боюсь его!
– воскликнула Валери.

– Не

стоит бояться, - покачал головой Арозон.
– Если бы он хотел причинить тебе вред, то сделал бы это. Ему, возможно, надо что-то другое.

– Но что? У меня не так много денег...

– Нет, я не про деньги.

– А про что?

Арозон нахмурился, прошёлся по гостиной и остановился перед нами, заложив руки за спину.

– Он ждал тебя около моего дома, значит, видел, как ты к нему вчера подъезжала, и соответственно, видел в машине Ливви и Джасмин. Может быть, ему нужен Ливви, а не ты?

– Тогда зачем ему ходить за мной?

– Просто узнать, кто ты такая.

– Я ничего не делала, - всхлипнула Валери невпопад.
– А вдруг он опять за мной пойдёт, решит, что я не одна из вас и убьёт?

Я покачал головой, а Арозон объяснил:

– Мы сразу чувствуем себе подобных. Он наверняка знает, что ты человек. Но ты же ещё жива? Скорее всего, я прав, и ему нужен Ливви, а за тобой он ходил, чтобы узнать, кто ты такая.

Валери посмотрела на меня.

– Почему ты?

– А кто же ещё?
– не дал мне ответить Арозон.
– В последнее время всё вокруг Ливви и вертится, да? Может быть, этот вообще был посланный Гласом, или сам Глас.

– Кто такой Глас?
– не поняла Валери.

– Очень плохой демон, - как пятилетней девочке объяснил друг.
– У нас есть предположение, что он хочет убить Ливви.

– А следом за мной весь Совет, - озвучил я мнение Воурта.

Арозон задумчиво кивнул и посмотрел на часы.

– Нам пора, - сказал он.

Валери вся встрепенулась.

– Пора? Куда? А как же я? А если он всё ещё на улице?

– Было бы не плохо, - протянул я.
– Может быть, мы его знаем.

– А если он сейчас ушёл, а потом вернётся, когда вас не будет?
– похолодела Валери.

Не успел я или Арозон что-то сказать, как подала голос Джасмин.

– Пускай останется здесь со мной.

– С тобой?
– переспросил я.
– Разве ты не идёшь с нами?

– Джасмин хочет остаться здесь, - ответил Арозон.
– Я не стал препятствовать. Что же. Пускай Валери останется здесь, пока мы не вернёмся.

– Вам обязательно уходить?

– Да.

Она вся поникла, но девочка ободряюще улыбнулась ей, и Валери выдавила ответную улыбку.

Пока мы переодевались в спальне Арозона, я всё время думал о словах Валери. Следили. За ней следили. И кто-то из нас. Из-за меня? Я почувствовал себя сильно виноватым перед девушкой. Ведь знал же, что не надо впутывать её во все наши дела, не надо было вообще приближать её к себе. Арозон тоже выглядел задумчивым, и никто из нас не произнёс ни слова. Когда мы вернулись в

гостиную, Валери, глянув на нас, ляпнула:

– Кто-то умер?

По очередному молчанию, она поняла, что попала в самую точку.

Когда мы прощались, Арозон просил Джасмин никому не открывать дверь и не брать трубку телефона, даже если будут звонить долго и упорно. Я бы сказал то же самое, пусть считают, что в квартире никого нет.

Весь путь на лифте мы тоже преодолели, не проронив ни слова. Отыскав на подземной парковке "Астон Мартин", сели в него и поехали.

Только в пути я начал понимать наше молчание. Внутри было всё пусто, никто уже не думал о произошедшем с Валери. Не знаю, как Арозон, но в моей голове была только Дорис. Мы ехали проводить её в последний путь. Всё внутри застывало при мысли о Воурте. Что нам предстоит увидеть? Кто прибудет? Дафна и Заря? Не было времени спросить у Элли, которая, как белка в колесе, носилась со всеми приготовлениями.

Городское кладбище располагалось на окраине города у небольшого возвышения, где стояла белая часовня, в окружении надгробных плит. Дорога была неблизкая, так как пришлось пересечь почти весь город, зато место люди выбрали идеальное. Со всех сторон кладбище было огорожено не только витиеватым чёрным забором, но и раскидистым вечнозелёным лесом. Издалека всегда казалось, что часовня на своём возвышении как будто парит над лесом в воздухе, а в сегодняшнее утро, когда на небе не было ни облачка, и солнечный свет так необычно ярко освещал землю, место покоя усопших по-настоящему казалось волшебным.

Машина въехала на узкую мощёную булыжниками дорогу, проехала вдоль ограды и остановилась только на автостоянке, где уже находились несколько машин, среди которых узнал автомобиль Элли. Значит, она уже приехала.

– Воурта ещё нет, - тоже оглядывая машины, пробормотал Арозон.

– Наверное, он ещё в "Котве", - предположил я.
– Приедет вместе с Дорис.

– Да, возможно.

Мы вышли из машины и направились к главному входу. Высокие ворота были распахнуты, а за ними виднелись просторы кладбищенской территории. Так много памятников. Я содрогнулся.

Продолговатый склеп из серого камня с двумя колоннами у входа располагался недалеко от входа, в тени раскидистого и тяжёлого дуба. Его построили около ста лет назад по указу Филарета, который уже тогда начал сдавать позиции. Он хотел, чтобы его похоронили в особом месте, а вслед за ним его собратьев. Но так пока получалось, что Филарет жил, а кто-то, вроде Дорис или Лары, уже отошли в мир иной.

– Леблан, ЛеМарко, - стоило нам подойти ближе, как раздался голос Александра.

Он вместе с Антонио стоял недалеко от входа в склеп. Меньше всего я ожидал увидеть здесь именно их. Арозон сдержанно кивнул в ответ, а я никак не отреагировал на своеобразное приветствие братьев Карамазовых. Они стали для меня никем, когда Элли сказала, что они отошли от дел в Совете до тех пор, пока там не придёт всё порядок. Но, кот их дери, кто, как не они, должны регулировать дела?