Дыши в такт со мной
Шрифт:
Лучше обвинить во всём телефон. Это он виноват.
Рассел не такой.
Медленно поднявшись, Клео направляется в спальню, пытаясь не напороться на новые статуэтки, что неделю назад привезла мама из Таиланда.
Странные женские фигуры, окрашенные в чёрный цвет, с огромными животами в безмолвии взирали на Клео с широко открытыми ртами.
Поёжившись, девушка прижимает руки к груди, пытаясь скрыть от них наготу.
Звонок телефона.
Внутри что-то едва слышно взрывается,
Вдруг это Рассел? Решил извиниться за то, что нагрубил?
Решил вдруг стать романтичным, забыть о любимой поговорке и, бросив всё, приехать к ней, чтобы отвезти на работу?
Клео позволяет мечтам затуманить ей мозг и бежит обратно к столу, даже не замечая странных глиняных женщин, что пугали её ещё минуту назад.
– Да?
– Я так и знала, что ты дома!
Прижав ладонь ко лбу, Клео зажмуривается.
– Рокси, я буду через…
– Через миллион лет! – восклицает в ответ подруга.
Смешно.
Роксана добиралась из самого Гарлема, а оказывалась на работе раньше Клео.
Каждый божий день.
– Расслабься, я уже почти вышла, - Клео бежит в спальню, на этот раз её нога всё же задевает статуэтку разбухшей негритянки и та с грохотом падает на пол.
Резко остановившись, Клео с опаской оборачивается.
– Что это было? – голос Роксаны становится тихим, почти превращаясь в шепот.
– Кажется, я разбила мамину статуэтку, - подойдя ближе, Клео опускается на корточки.
Рука и левая грудь откололась, теперь негритянка казалась ещё более ошарашенной, кажется, ещё секунда и она начнёт тыкать пальцем в Клео и велеть вернуть её части тела на место.
– Клео…
– Я спешу! Серьёзно, всё, забыла.
– Джейми только бы повод найти, чтобы тебя опозорить, - бормочет Роксана.
В ухо ударяет трель телефона, раздражённо вздохнув, Роксана переключает линию.
У Клео есть несколько минут, чтобы, по крайней мере, выхватить вещи из шкафа.
К сожалению, на пути встаёт кровать с ножками отливающими перламутром, об одну из которых Клео ударяется и, кусая губу от боли, вновь продолжает путь к шкафу.
– Звонила твоя мама. Интересовалась, как там первый день дочки без неё?
Клео бьёт себя ладонь по лбу, и как она могла забыть о напутствиях матери в первый рабочий день по рабочему номеру.
– Чёрт, я совсем забыла…
– Клео, - устало вздохнув, подруга понижает голос до едва слышного шепота. – У меня такое ощущение, что всё это тебе не нужно.
– Что? Нет! – Клео отвечает, пожалуй, слишком громко, даже в ухе начинает звенеть.
Вырвав из шкафа, точно изо рта кровожадного монстра, тёмно-синее платье из кружева и тюли, Клео довольно улыбается.
– Я скоро буду.
–
– Я тебе перезвоню, - бросив телефон на постель, Клео поспешно натягивает нижнее бельё, когда на глаза попадаются папки с документами Рассела.
Она застывает на мгновенье, только сейчас понимая, как много его работы в её квартире.
Его папки около постели, на подоконнике, на диване в гостиной, на полке в ванной, на кухне…
Слишком много. Слишком много Рассела, разбросанного цифрами по листкам формата A4.
И когда они сошлись?
Взгляд натыкается на валявшийся, на прикроватном столике календарь, увитый кружевами вчерашнего нижнего белья.
Каждую ночь она высчитывала свой цикл. Это была мания, слишком сильная предосторожность от зачатия.
Или она просто не могла родить ребёнка от такого, как Рассел.
Подойдя ближе, Клео стряхивает бюстгальтер с корки календаря.
Она не была одной из тех женщин, что помнят день знакомства. Число, месяц, время, во что они были одеты.
Рассел всегда носил костюмы. Он не признавал другой одежды, значит, одет был в костюм.
А ей мама привила вкус к дорогой, женственной одежде.
Аккуратные платьица из шёлка, тюли и кружева, тонкие юбки, выразительные топы, элегантные пиджаки.
Значит, на ней было что-то из этого.
А познакомились они, скорее всего на мероприятии. Мама любила водить её на мероприятия.
Коктейли, что нельзя было пить, люди, с большинством из которых нельзя было говорить и море ярких вспышек, усталых взглядов, обречённых речей.
Наверно он поразил её своим красноречием.
Или поразил им её мать.
Устало вздохнув, Клео кладёт календарь обратно на столик, когда голову пронзает мысль, точно вспышка молнии.
Пробки десятибалльной шкалы…
На часах восемь двадцать.
Она не успеет. Не успеет приехать даже к девяти, на летучку.
Бросившись к постели, Клео натягивает платье так быстро, как только может.
Дальше туфли. У неё целый шкаф. Раздвижные секции, сотни крохотных лампочек, похожих на розовые свечи и тысячи блестящих, пахнущих кожей пар обуви.
Клео выбирает ботильоны на танкетке в тон платью, и, схватив сумку, включает мобильный.
Семь вызовов от Роксаны.
Она будет ужасным начальником.
На завтрак нет времени.
Она слишком много времени провела в ванной, а потом слишком долго пыталась вспомнить, когда познакомилась с Расселом.
Подбежав к зеркалу практически во весь рост, Клео пытается распознать своё отражение в цветном стекле.
В ответ на неё взирает лишь бесформенное тёмно-красное пятно.