Дюна
Шрифт:
Герцог кивнул. Каинз на мгновение замешкался, потом поднес микрофон ко рту:
— Наблюдательское вознаграждение герцогу Лето Атрейдсу. Герцогу Лето Атрейдсу, Прием.
Голос в динамике показался далеким и искаженным из-за очередного сильного разряда: «Поняли и благодарим».
— Теперь скажите им, чтобы разделили вознаграждение между собой, — приказал Халлек. — Скажите, что так пожелал герцог.
Каинз глубоко вздохнул и вышел на связь:
— Герцог желает, чтобы вы разделили вознаграждение между командой.
«Все поняли. Еще раз спасибо», — раздалось из динамика.
— Я совсем забыл упомянуть, что Джерни прекрасно умеет обходиться с людьми, — улыбнулся герцог.
Каинз озадаченно посмотрел на Халлека.
— Пусть люди знают, что герцог заботится об их безопасности, — невозмутимо сказал Халлек, — Глядишь, и другим расскажут. Я сомневаюсь, чтобы харконненские агенты могли нас подслушать на местной рабочей частоте. — Он огляделся по сторонам. — К тому же мы не одни. Ладно, рискнем.
Герцог направил махолет к клубящейся песком фабрике.
— А что дальше?
— Где-то поблизости находится специальный транспорт, — ответил Каинз. — Он должен подлететь и унести фабрику по воздуху.
— А если он поврежден?
— Потеря какой-то части оборудования неизбежна. Подлетите поближе к фабрике, милорд. Право же, это будет интересно.
Герцог, нахмурившись, склонился над приборами, и они вскоре вошли в дрожащий над фабрикой воздушный столб.
Поль принялся наблюдать, как огромное чудовище из металла и пластика отплевывает пыль и песок. Оно походило на гигантского голубоватого жука, каждая лапка которого оканчивалась широкими гусеницами. Из головы жука выходил хоботок и широкой воронкой упирался в песчаный грунт.
— Богатые залежи, судя по цвету, — оценил Каинз. — Я думаю, они постараются не бросать работу до последней минуты.
Герцог увеличил жесткость крыльев, и махолет, немного спустившись, начал описывать над фабрикой широкий круг. Охране он приказал держаться на той же высоте и кружиться над ними.
Поль то посматривал на вырывающуюся из широкой трубы желтую пыль, то переводил взгляд на пустыню, следя за приближением червя.
— А почему мы не слышим, как они вызывают транспорт? — спросил Халлек.
— Связь с транспортом обычно ведется на другой частоте, — ответил Каинз.
— А почему каждую фабрику не сопровождают два транспорта? — задал вопрос герцог. — Там, внизу, не меньше двадцати шести человек, не считая стоимости оборудования…
— У вас не…
Но Каинза оборвал сердитый голос из динамика: «Эй, вам не видно, где транспорт? Он что-то не отвечает».
Невнятный ответ утонул в шуме и треске. После наступившего молчания снова раздался первый голос: «Отвечайте по порядку. Прием».
«Говорит первый наблюдатель. Транспорта не вижу. Прием».
«Говорит второй наблюдатель. Транспорта не вижу. Прием».
«Говорит третий наблюдатель. Транспорта
Наступила тишина.
Герцог посмотрел вниз. Тень махолета падала как раз на фабрику.
— Только четыре наблюдателя?
— Четыре, — подтвердил Каинз. — Нас сопровождают еще четыре машины. Наши кабины побольше, если потеснимся, к нам влезет еще трое. Наблюдатели смогут поднять не больше двух каждый.
Поль быстро сосчитал в уме:
— Остается еще трое.
— Так почему же за каждой фабрикой не закреплено по два транспорта? — повысил голос Лето.
— У нас не так много оборудования, — ответил ученый.
— Тем больше причин получше защищать то, что у нас есть!
— Куда мог провалиться этот транспорт? — спросил Халлек.
— Возможно, совершил вынужденную посадку где-то за пределами видимости, — предположил Каинз.
Герцог вырвал у него микрофон, но замешкался нажать пальцем на кнопку.
— Как они могли потерять из вида транспорт?
— Они следили за горизонтом, для них главное — гребень червя.
Лето нажал пальцем выключатель и заговорил:
— На связи ваш герцог. Мы сейчас спустимся и снимем команду с девятой Дельты. Службе наблюдения — приказываю присоединиться к нам. Вы приземляетесь на восточной стороне, мы — на западной. Прием, — он наклонился к пульту, настроился на свою личную частоту, повторил приказ группе сопровождения и передал микрофон Каинзу.
Планетолог снова перешел на местную частоту и из динамика вырвался голос: «…почти полный трюм пряностей! У нас почти полный трюм! Мы не можем все бросить из-за какого-то червяка. Пусть он провалится!»
— К черту пряности! — рявкнул герцог. Он снова вырвал микрофон: — Пряностей мы еще наберем. У нас хватит места для всех, кроме троих человек. Тяните жребий или решайте, как вам нравится, кто полетит, Но вы улетаете, это приказ!. — Он, не глядя, сунул микрофон Каинзу и пробормотал «извините», когда тот потряс ушибленным пальцем,
— Сколько у нас времени? — спросил Поль.
— Девять минут, — ответил планетолог.
— Наша посудина, пожалуй, помощнее остальных, — задумчиво произнес герцог. — Если мы включим двигатели и выпустим крыло на три четверти, то, наверное, сможем взять еще одного.
— Этот песок очень мягкий, — предостерег Каинз.
— Стартуя с четырьмя пассажирами на борту, мы можем сломать крылья, мой господин, — добавил Халлек.
— Не на моем махолете, — герцог снова уткнулся в приборы — машина заходила на посадку. Вот она заскользила по песку, крылья встали торчком, и махолет остановился в двадцати метрах от агрегата.
Фабрика казалась неподвижной, песок больше не вылетал из труб. Она выглядела бы безжизненной грудой металла, если бы не легкое механическое подрагивание, ставшее более заметным, когда герцог распахнул дверцу кабины.