Дюймовочка по вызову
Шрифт:
Уставшая, но определённо довольная прошедшим днём я устроилась за своим обеденным столом с чашкой чая в руке. Невольно улыбнулась, вспомнив, с каким облегчением выдохнула моя будущая мастерица, увидев моё портфолио. Видимо, узнав о приёме на работу новой художницы (к тому же ещё протеже директора), она приготовилась нести на себе тяжёлый
Но тут перед глазами всплыло смазливое личико Аллы Эдуардовны, и от моего хорошего настроения не осталось и следа.
Всё-таки здорово иметь такую броскую внешность. Наверняка Владимир каждый день смотрит на неё и любуется. А что ему ещё остаётся делать? Ведь он же мужчина. И вообще, они очень подходят друг к другу, оба статные, видные, достигшие в жизни очень многого. Из них бы получилась отличная пара, во всяком случае, она с ним одного поля ягода. Как он мог выбрать меня, какую-то продавщицу из кафешки, когда рядом с ним такая женщина?
И тут меня осенило: я вспомнила рассказ Михаила Веллера «Некрасивая»…
Конечно, эта история казалась мне похожей на вымысел, эдакая инструкция как стать неотразимой. В то же время главный посыл этого рассказа направлял меня на путь истинный: если чего-то сильно желаешь – добейся этого!
Когда-то рассказ произвёл на меня неизгладимое впечатление. Ещё бы! Обыкновенный мужик Звягин, эдакий современный Дон Кихот и Зорро в одном флаконе, сотворил из одной дурнушки вполне привлекательную особу. Причём, там оказался действительно тяжёлый случай: кривые ноги, плохие зубы, нездоровая кожа… в общем, полный набор девушки-лузера. Но я-то не такая! Мне бы только набрать вес, нарастить формы.
Но если я буду тупо жрать и днём и ночью, то первое, что я заимею – это большой живот. Нет, здесь не обойтись без серьёзных упражнений…
Заснула я с мечтой о своей будущей неотразимости. А уже на следующий день я купила себе абонемент в тренажёрный
***
– Володь, я очень волнуюсь, а вдруг у меня не получится? Всё-таки роспись по фарфору несколько иное…
– А ты не волнуйся. Как-никак у тебя академическое образование. К тому же в твоём портфолио есть очень удачные работы как раз в этой области, – успокоил я взволнованную Мишель. Но ещё в цеху я заметил, как загорелись её глаза. Бесспорно, ей там очень понравилось.
– Ты о тех декоративных тарелках, которые я толкала через интернет? Что-то очередь за ними не выстраивалась…
– Конкуренция, дорогая моя.
– Кроме того, там есть несколько безбожных подделок под лиможский фарфор, я имею в виду роспись. А белые тарелки я просто покупала в супермаркете, – довольно похвасталась девушка.
– Умница моя. – Я потянулся к её пушистым волосам, с огромным удовольствием запустил в них свою пятерню и поцеловал её в изящное ушко. Причём, сам не понял, как это у меня получилось. Просто враз накрыло, неумолимо, до дрожи в руках. Поэтому я не смог на этом остановиться, подхватил эту невесомую фарфоровую девочку и усадил её к себе на колени. – Дурёха, ты и сама не знаешь себе цену. Живой творец всегда лучше бездушной машины, поэтому ручная работа так высоко ценится. Но штампы, деколь, шелкография…
Я запнулся.
Какой тут к чёрту фарфор, когда тебя хочет такое нежное создание? Я видел это по её затуманенному взгляду, по тому, как она небрежно перебирала волосы на моём затылке. И я таял, млел как самый последний дебил. Но мне этого было мало. Хотелось, чтобы она сама меня попросила. Нет. Даже умоляла об этом!
Конец ознакомительного фрагмента.