Джайна Праудмур: Приливы Войны
Шрифт:
Он сказал Гаррошу, что все они заслуживают внимания. Гаррошу сперва показалось, Малкорок имел в виду, что лидеры всех рас, составляющих Орду, должны быть под присмотром. Орков клана Черной горы было много, достаточно, чтобы обеспечить достойное наблюдение. Но когда Малкорок сказал «они заслуживают внимания», он подразумевал всю Орду.
Каждого члена Орды.
Сейчас он отправил кое-кого из своих лучших орков наблюдать за несколькими недовольными, осмелившимися промолчать во время всеобщего ликования. Конечно, Эйтригг был любим
Пока что.
Но другие, поддерживавшие старого орка, должны были поплатиться за то, что Малкорок – и Гаррош – рассматривали как открытое и беззастенчивое предательство. Его мысли вернулись на несколько лет назад, когда он был на службе у Ренда Чернорука. Он с удовлетворением вспоминал участь безумцев, рискнувших вступить в сердце горы и бросить вызов Ренду. Но еще более ярким воспоминанием было то, что он сам сделал для своих собратьев орков, устраивавших заговоры против Чернорука и считавших, что они находятся в безопасности в тенях.
Он преследовал их, олицетворяя собой непримиримое правосудие. Ренд поинтересовался его работой лишь однажды, когда один из предателей пропал без вести. Малкорок тогда просто пожал плечами, на что Ренд ответил утвердительным насмешливым оскалом. После чего об этом случае даже не вспоминали.
Теперь все было иначе. Но отличия были несущественными. Теперь Малкорок не ходил в одиночку в тенях. Четыре кор’крона, специально назначенные Гарошем и подчинявшиеся приказам Малкорока столь беспрекословно, будто они были его личными воинами, сопровождали его, двигаясь так тихо, словно были тенями.
Кор’хус жил в Расселине Теней, одной из наиболее сомнительных частей Оргриммара. Можно было бы предположить, что при таком месте жительства он участвует в теневом бизнесе. Тем не менее, в названии его магазина, «Темноземье», не было ничего более зловещего, чем описание почвы, необходимой для его урожая – грибов. В то время как Кор’хус был, насколько знал Малкорок, законопослушным гражданином, то, что он жил здесь, существенно облегчило исполнение орком Черной горы своего долга. С подмигиванием и несколькими золотыми монетами потенциальный свидетель кивал и отворачивался.
Кор’хус, стоя на коленях, при помощи острого ножа собирал грибы для завтрашней продажи. Он быстро срезал гриб у основания, бросал его в мешок и переходил к следующему. Он стоял спиной к двери, частично скрытой занавесом, на которой висел знак «закрыто». Хотя Кор’хус не увидел посетителей, он почувствовал их присутствие и замер. Затем медленно встал и развернулся - его глаза сузились при виде Малкорока и его товарищей, стоявших у входа.
– Читайте знак, - проворчал он.
– Магазин не работает до завтра.
Малкорок с изумлением заметил, что грибник-фермер крепче сжал свой маленький клинок. Как будто это чем-то могло ему помочь.
– Мы пришли не за грибами, - сказал Малкорок; его голос был мягким. Он
– Мы пришли за тобой.
Глава 5
Солнечный свет мягко, но настойчиво пробивался сквозь щели между занавесками в спальне Джайны. Решив, что пора вставать, она моргнула и, сонно улыбнувшись, потянулась. Затем свесила ноги, встала, накинула халат и раздвинула темно-синие шторы.
Утро было великолепным, полным розовых, золотых и лавандовых оттенков – солнце еще боролось с тенями ночи. Она открыла окно и глубоко вдохнула соленого воздуха, позволив ему еще больше растрепать и без того взъерошенные после сна волосы. Море, бескрайнее море… Она была дочерью Лорда Адмирала, и ее брат однажды с иронией подметил, что у всех Праудмуров в жилах течет морская вода. При мыслях об отце и брате на ее лице проявилась легкая грусть. Джайна задержалась на мгновение дольше, поглощенная воспоминаниями, а затем отвернулась от окна.
Она откинула волосы и уселась за маленький столик. Пребывая в раздумьях, Джайна зажгла свечу и пристально уставилась на трепещущий огонек. Подобным образом она начинала каждый свой день, который хотела распланировать заранее. Данное действо помогало ей сосредоточить внимание на том, что необходимо сделать.
Ее голубые глаза расширились, и она мгновенно насторожилась. Что-то должно было произойти. Она вспомнила вчерашний разговор с Кинди - вне всяких сомнений, гномка еще спала; со своей любовью так поздно ложиться она могла бы родиться ночным эльфом - о ее визите в Даларан.
– Я почувствовала, будто нечто пропало из Даларана, - сказала она.
– Вы и сами могли ощутить это в воздухе.
Теперь Джайна чувствовала себя как старый моряк, ощутивший приближение шторма своими костями. Ее утреннему ритуалу придется подождать. Она быстро искупалась и оделась; когда она уже сидела внизу и пила чай, один из ее доверенных советников, верховный маг Тервош, постучал в дверь. В отличие от Кинди, он не поддерживал официальных связей с Кирин-Тором. Ему нравилось жить самому по себе, как и Джайне, и за время жизни в Тераморе между этими двумя индивидуалистами возникла большая и крепкая дружба.
– Леди Джайна, - сказал он, - кое-кто хочет видеть тебя.
– Тервош выглядел несчастным.
– Он не назвал своего имени, но принес символ безопасного прохода от Ронина. Я проверил, он подлинный.
И протянул ей скрученный свиток, запечатанный всем известным символом - глазом Кирин-Тора. Вскрыв и развернув его, Джайна мгновенно узнала почерк автора – Ронина.
«Дорогая леди Джайна!
Прошу тебя предоставить этому гостю всю возможную помощь. Он появился по причине весьма пугающей угрозы, и нуждается во всех, кто занимается магией.