Джедай почти не виден
Шрифт:
— Кто пойдет убеждать?
— Баррский коллега Коты — губернатор Клор с приятелем. Как их туда доставить — организовав побег или освободив по амнистии, дело техники.
— Моя задача?
— Кота потребует гарантий. Ты дашь ему эти гарантии. Почему ты? Вы знакомы с генералом еще со времен войн с Торговой Федерацией. Он знает тебя как ни разу не дипломата. У тебя плохо получается врать, даже с ведром на голове. А без него — и подавно. К тому же он знает, что его соратник Энакин Скайуокер и противник Дарт Вейдер — один
— Будет исполнено, повелитель. Позволено ли мне спросить о третьем Мстителе?
— Тебе, да. Третий — на Кесселе. Был. Но распространяться об этом не стоит. Галактике будет полезно еще некоторое время тревожно вздрагивать в ожидании нового Монстра, от которого без всей мощи флота не отмахаться. А теперь идем. Нам пора отправляться. К тому же я обещал подобрать тебе ученика. Пора представить вас друг другу.
От добродушного императорского хихиканья по спине промаршировал строй мурашек. Умеет владыка гадости анонсировать.
На посадочной палубе толпа VIP-персон рассаживалась по лимузинам. Группу провожающих возглавлял повеселевший Пиетт. Уж на что адмирал у меня ко всему привычный, но такое нашествие — перебор даже для него.
Появление императора прекращает посадочную суету. Повелитель слегка поднимает руку, привлекая внимание. Этого жеста оказалось достаточно, чтобы наступила полная тишина.
— Энакин Палпатин-Скайуокер лорд Вейдер.
— Да, Мой Повелитель.
Опускаюсь на колено перед старшим ситхом в ожидании указаний.
— Пройденный тобой путь в Силе позволяет тебе иметь ученика. Да прибудет с тобой Сила в нелегком деле формирования нового ситха.
— Благодарю, повелитель.
А что мне еще остается? Моим согласием даже формально не поинтересовались. Неспешно выпрямляюсь и натыкаюсь взглядом на невесть что здесь делающего Фоню. Не спер бы чего у королевских особ. Шуму потом не оберешься.
— Вот твой ученик, лорд Вейдер.
Будущий Дарт Фоняус ничем своей радости не выдавал, скорее наоборот. Я — тоже.
— Он вообще одаренный? — тихо шиплю, ни к кому конкретно не обращаясь.
Но Дарт Сидиус на слух не жалуется.
— Разуй глаза, де….. друг мой, — вовремя вспоминает лишившееся ножек кресло и правила вежливости Сидиус. — Он вчера почти увернулся от моей Молнии.
Ладно, один-один. По-отечески кладу руку на плечо юному дарованию и почти силой волоку к ДИ-файтеру.
— Сбегу. Все одно — сбегу, — мрачно сообщают мне, стоило нам остаться в кабине вдвоем.
— Далеко ты вчера от Дарта Сидиуса убежал?
Тяжелый вздох вместо ответа.
Чего мне с ним делать прикажете? Дабы приободрить новоявленного ученика делаю «горку» и «мертвую петлю». Сзади раздаются подозрительные звуки. Хатт, его еще и укачивает?! Выравниваю курс и чинно встаю в строй лимузинов.
— Даже не спросишь, на что именно тебя подписали?
— Толку? И так понятно:
— А ты у нас строем идейно не ходишь или вообще — пацифист?
— Я тебя обзывал? — обиделся на «пацифиста» Фоня.
— Ты, как на световых мечах дерутся, видел?
— Угу. Это ж каким укурком надо быть, чтоб с лазерным ножом на человека кинуться.
— Мечта у тебя есть?
— Чего?
— Ну, будь твоя воля, ты чем бы в жизни занимался?
— Чего тут мечтать? Коли сбегу, то воровать по-мелкому, чего же еще… — со злой обидой буркнул Фоня.
— Это ты про вероятность, а я тебя про мечту спрашиваю.
За спиной вновь засопели.
— Только ты не смейся.
— Не буду.
— Гадалкой.
— Как это?
— Ну, на ярмарках в ярких палатках сидят, хрустальный шар крутят или карты раскладывают — судьбу предсказывают.
— Так ведь врут же.
— Не скажи. Была у нас на Болотных Выселках бабка одна. Так она еще третьего года все точь-в-точь сказала. И про то, что директора завода от жадности кондрашка хватит. И про то, что весь Барр соплями зелеными умоется. Вот! А даже коли и соврут, всяко лучше, когда тебе человек деньги сам отдает, да за доброе слово или совет благодарит, чем ты у него эти деньги тайком вытянешь.
— А побьют, коль не сбудется?
— Не-е-е. Я б на одном месте долго не сидел. Ездил бы с место на место. Так интереснее. А потом можно на прежнее место вернуться и посмотреть тихонечко, что сбылось, а что нет.
— Да ты, я гляжу, уж все продумал. Так чего не гадаешь?
— Так капиталу нет. На палатку красивую, да на стеклянный шар деньги нужны. Да с местными договориться, чтоб крышевали. Тут без капиталу никак.
— А самому подучиться ничему не надо?
— Если с картами работать, то да, красиво раскидывать тренировка нужна. Но мне шар больше нравится. А слова забористые я уже придумал.
— Это какие же?
— Вижу невиденное, слышу неслышанное, лицезрю несвершенное! — жутко провыли у меня за спиной. Стоп! Я обещал не смеяться. Юный пророк-самоучка вошел во вкус: — Вижу, вижу! Что было, что будет, чем душа твоя успокоится! Вижу: и трех дней не пройдет, как ждет тебя встреча с другом, для которого был ты мертвым, а он для тебя — врагом. Но рожденное в бою, закаленное в огне не ржавеет. Зови — и отзовется. Проси — и воздастся. Протяни руку — и откликнется!
Мы едва ни врезаемся во впереди идущий лимузин. Потому что, если отбросить балаганный стиль, то Фоня выдал вполне реальный прогноз. Через несколько дней Клор и Рроус выйдут на губернатора Джеды Коту. И мне придется разговаривать с бывшим соратником по войне клонов, который считал генерала Скайуокера погибшим во время переворота, а Дарта Вейдера — врагом, с которым сражался в рядах Альянса. И от того, возникнет ли между нами доверие, зависит ох как многое.