Джельсомино в Стране Лгунов
Шрифт:
– Да что ты! Это же добрый волшебник!
– Ая говорю тебе, что колдун!
– А я тебе говорю, что добрый волшебник!
До этого дня муж и жена жили довольно мирно. Теперь же один схватился за лопату, другая – за мотыгу, и оба приготовились защищать свое мнение с оружием в руках. Но тут крестьянин предложил:
– Давай позовем соседей. Пусть они тоже посмотрят, и послушаем, что они скажут!
Эта мысль понравилась женщине: ведь, созвав соседей, можно и поболтать с кумушками. Она бросила мотыгу.
Еще
Самые упрямые спорщики направились к саду Джельсомино. Одни хотели прихватить что-нибудь на память, потому что считали эту землю волшебной, а другие шли, чтобы стереть домик Джельсомино с лица земли, потому что считали его заколдованным. Джельсомино, увидев толпу, решил, что вспыхнул пожар, и схватил ведро, чтобы помочь заливать огонь. Но люди остановились у его сада, и Джельсомино услышал, что речь идет о нем.
– Вот он, вот он! Добрый волшебник!
– Какой там волшебник! Это злой колдун. Видите, у него в руках заколдованное ведро!
– Давайте отойдем подальше! Еще плеснет на нас этой штукой – пропадем ни за грош!
– Какой штукой?
– Вы что, ослепли? В этом ведре смола! Прямехонько из ада! Попадет на тело хоть капля – насквозь прожжет. И ни один врач потом не залечит!
– Да нет же, он святой, святой!
– Мы видели, Джельсомино, как ты приказывал грушам поспевать, и они поспевали, приказывал падать, и они падали…
– Вы с ума сошли, что ли? – воскликнул Джельсомино. – Это же все из-за моего голоса! Когда я кричу, воздух беснуется, как в бурю…
– Да, да, мы знаем! – закричала какая-то женщина. – Ты творишь чудеса своим голосом.
– Это не чудеса! Это колдовство!
Джельсомино в сердцах швырнул на землю ведро, скрылся в доме и заперся на крюк.
«Ну вот и кончилась спокойная жизнь, – подумал он. – Теперь нельзя будет и шагу ступить, так и будут ходить за мной следом. По вечерам только и разговоров будет что обо мне. Моим именем начнут пугать непослушных ребятишек. Нет, лучше, пожалуй, уйти куда-нибудь отсюда. Да и что мне делать в этом селении? Мать с отцом умерли, друзья погибли на войне. Пойду-ка я по свету да попробую добыть счастье своим голосом. Говорят, есть люди, которым даже платят за их пение. Это очень странно – получать деньги за то, что доставляет такое удовольствие. Но все же за пение платят. Кто знает, быть может, и мне удастся
Приняв такое решение, он сложил свои скудные пожитки в заплечный мешок и вышел на улицу. Толпа зашумела и расступилась перед ним. Джельсомино не взглянул ни на кого. Он смотрел прямо перед собой и молчал. Но, отойдя подальше, обернулся, чтобы в последний раз посмотреть на свой дом.
Толпа все еще не расходилась. Люди указывали на него пальцами, словно он был привидением.
«Подшучу-ка я над ними на прощанье», – подумал Джельсомино и, вздохнув поглубже, заорал что было мочи:
– До свиданья!
В ту же минуту порывом ветра у мужчин сорвало шапки, а старушки бросились вдогонку за своими париками, прикрывая руками голые, как яичко, головы.
– Прощайте-е, прощайте-е-е! – повторил Джельсомино, от души смеясь над первой в своей жизни озорной проделкой.
Шапки и парики взвились, словно стайка перелетных птиц, к облакам и вскоре скрылись из виду. Потом стало известно, что они улетели за много километров, а некоторые из них даже за границу.
Через несколько дней Джельсомино тоже пересек границу и попал в самую необыкновенную страну, какая только может быть на свете.
Глава третья, в которой вы узнаете, откуда взялся Цоппино
Первое, что увидел Джельсомино, попав в эту незнакомую страну, была блестящая серебряная монета. Она лежала на мостовой, невдалеке от тротуара, на самом виду.
«Странно, что никто не подобрал ее, – подумал Джельсомино. – Я-то уж, конечно, не пройду мимо. Мои деньги кончились еще вчера, а сегодня у меня во рту не было еще и маковой росинки».
Он подошел к кучке людей, которые наблюдали за ним и о чем-то шептались, и показал им монету.
– Не вы ли, синьоры, потеряли эту монетку? – спросил он шепотом, чтобы никого не напугать своим
голосом.
– Проваливай, – отвечали ему, – да спрячь ее подальше, если не хочешь нажить неприятностей!
– Извините, пожалуйста, – смущенно пробормотал Джельсомино и, не задавая лишних вопросов, направился к магазину с многообещающей вывеской «Съестные припасы».
В витрине вместо колбас и банок с вареньем громоздились горы тетрадей, коробки акварельных красок и пузырьки с чернилами.
«Должно быть, это универмаг и здесь можно купить что хочешь», – решил Джельсомино и, полный надежд, вошел в магазин.
– Добрый вечер! – любезно приветствовал его хозяин.
«По правде говоря, – мелькнуло в голове Джельсомино, – я не слышал, чтобы пробило хотя бы полдень. Ну да ладно, не стоит обращать внимания на такие пустяки».
И, говоря своим обычным шепотом, от которого люди все-таки едва не глохли, он осведомился:
– Не могу ли я купить у вас хлеба?
– Разумеется, дорогой синьор. Вам сколько – один пузырек или два? Красного или фиолетового?