Дженг из клана Волка
Шрифт:
– Только два оператора сидят у экранов. Весь резерв отправили вниз, а мы должны были их прикрывать. У вас, господин, пистолет начальника и его заместителя. Они живы?
– Вряд ли. – Дженг вздохнул. – Тяжелая у вас работа. Нервная и опасная. Сочувствую. Операторы нас видели?
– Они и сейчас на нас смотрят. На станции установлено больше тысячи камер, одна установлена за моей спиной.
– Поворачивайся, только медленно.
– Мне не нужны ваши жизни, а только видеозаписи произошедшего, – произнес Дженг прямо в камеру, держа охранника перед собой. – Думаю, вы видели все, что
Волк развернул стража обратно к двери.
– Так это все-таки вы были там, внизу? – пробормотал охранник. – Я-то надеялся, что вы меня отпустите…
– Отпущу, раз обещал.
– Операторы кричали, что видели, как вы съели нашего заместителя.
– Это правда, но сейчас я сыт. И вообще лучше бы ты молчал о еде, хотя бы ради своих детей.
Дверь медленно открылась, за ней стояли два человека с побелевшими лицами. В руках они держали парализаторы, но стрелять не решались.
– Что вам нужно?
– Записи, на которых можно разглядеть меня.
– Мы можем все стереть, скажем, что произошел технический сбой.
– Действуйте!
Оба оператора двинулись к пультам и начали спешно вводить команды. Дженг держал их под прицелом.
– Если оставите хотя бы одну запись, я убью всех ваших родственников, близких и дальних, а потом приду за вами. И поверьте, никто не сможет вас защитить. Если это не сделаю я по каким-то причинам, за меня это сделают мои братья.
Один из операторов вздохнул, достал из кармана небольшую флэшку и сунул в разъем на пульте.
– Больше ничего нет.
– Хорошо. – Волк вытащил из кармана парализатор. – Видите, ставлю на минимум? Я свое слово сдержу, советую и вам забыть о том, что меня видели. Договорились?
– Да… – Оба оператора и охранник опустились на пол, закрыли головы руками. – Пожалуйста, не ешьте нас, когда мы будем в беспамятстве.
– Не буду.
Дженг выстрелил три раза и бросил оружие на пол. Оно ему было ни к чему, его тело гораздо страшнее.
– Я не ем людей в человеческом облике, – проговорил он, понимая страх операторов. – Предки у нас были одни.
Он вышел из комнаты и спустился вниз на лифте до пассажирского терминала, там у дверей стояли три охранника.
– Вы видели что-нибудь странное, господин?
– Да, – кивнул волк. – У вас плохо убирают, в лифте целая лужа крови. Мне это очень не понравилось, поэтому я хочу улететь с вашей станции как можно быстрее.
– Если поспешите, то успеете на челнок, до его отправления осталось десять минут.
Дженг побежал. Уже через пять минут он сидел в салоне шаттла, медленно выплывающего из грузового отсека. Здесь волка стала бить крупная дрожь. Никогда он еще не был так близко к провалу своей миссии. Но главное, он поставил под угрозу существования родную планету. Если император решит, что клан Волка представляет реальную угрозу людям, он их уничтожит. И оборотней не спасут ни сила, ни быстрота, ни боевая космическая станция. Одно дело играть в дипломатию и совсем другое, когда имеется прямое доказательство нападения на мирных
Но самое скверное во всем этом, что тело предало его! Раньше Дженг считал, что всегда может контролировать свою звериную составляющую. Оказывается, ошибался. Может быть, дело в возрасте? Ему уже двадцать семь, а волки не живут больше тридцати пяти…
Или все-таки проблема в этом особом реагенте?
Сначала их обстреляли с большой высоты два истребителя-перехватчика. Оба, не рискуя, сбросили бомбы с высоты десяти километров, где их не мог достать ни один переносной зенитно-ракетный комплекс. Кассетные бомбы практически взрыли всю землю в радиусе двухсот метров, осколки твердого пластика искромсали все. Если бы пилоты не промахнулись на сотню метров, от команды Греты никого не осталось бы. Впрочем, чудес не бывает. Когда Макс немного пришел в себя, то понял, что заслуга в том, что они все еще живы, принадлежит именно колдунье.
От взрывов Лису показалось, что он попал в ад. Его тело тряслось и дрожало, в ушах звенело. Когда он смог отдышаться и открыть глаза, то увидел девушку сидящую перед ожерельем, в которое был заключен хрустальный шар. Колдунья что-то шептала. Лис чувствовал, как от нее исходит энергия и уносится вверх. Неизвестно, что Грета сделала, но больше их не бомбили ни в этот, ни в последующие дни.
Макс потрогал лицо и увидел кровь, которая текла из носа и ушей. Наемники выглядели ненамного лучше.
– Если это не война, то что? – прокричал один из долианцев, похоже, контуженный. – У нас двое погибших и трое раненых.
– Привыкай, – криво усмехнулся Грэг. – Я в этом кошмаре живу уже три месяца, и поверь, это только начало.
Девушка обошла раненых наемников, и после этого двое из них поднялись, а третьему она закрыла глаза, и их команда стала еще на одного меньше.
– Что же это за артефакт, если за него ведется такая война? – крикнул все тот же неугомонный долианец. – И почему мы должны за него умирать?
– Заткнись и готовься к бою! – раздраженно буркнул Грэг. – Война – наша работа, а что, почему и зачем, об этом пусть думают старейшины. Мы – солдаты, наше дело – стрелять. По местам! Приготовить оружие!
Он повернулся к девушке, которая легла на траву, отстраненно глядя в небо. Казалось, происходящее вокруг ее не касается.
– Госпожа, будут ли еще бомбардировки?
– Нет. – Колдунья вытерла влажной салфеткой лицо. Выглядела она неважно. Кровь и грязь запеклись на ее лице, только изумрудные глаза упрямо смотрели на облака. – Из реальной опасности стоит думать только о полицейском спецназе, который уже совсем близко.
– Понятно, – кивнул Грэг и приказал наемникам с ракетными установками отправиться к кромке леса. – Попробуем отбиться.
– Без меня у вас ничего не получится. – Девушка села на землю, достала ожерелье и хрустальный шар. – Дай мне один из ваших коммуникаторов.
Грэг закрепил на голове девушки микрофон и наушник с убитого.
– Вы уверены, что так лучше? Мои парни умеют стрелять из любого оружия.
– Стрелять они умеют, но ракет немного, поэтому промахиваться нельзя. – Грета вытерла руки и села. – Прикажи им меня слушаться.