Дженга: разжигая пожары
Шрифт:
Это было достаточно просторное помещение с одним общим залом, утопающем в темноте. По периметру тянулись столики, в центре располагались лавки быстрой еды – такой, какую обычно готовят за десять-пятнадцать минут, а съедают еще быстрее.
Леони не оглядываясь прошла в конец зала, села за свободный столик, выключила некстати зажегшуюся от ее присутствия лампу и стала ждать.
Киллиан подошел через пару минут, сел напротив, вытянул длинные ноги под столом, задев ее белые кеды, виновато улыбнулся и продолжил молчать, разглядывая ее из-под прикрытых
– Привет, – не выдержала девушка. Она злилась на себя, но вымещала это на нем. – Ты зачем пришел?
– Я же обещал прийти. И пришел. Что ты решила?
– Ничего я не решала.
– Тебе нельзя тут оставаться, Леони, – вздохнул Киллиан и перевел взгляд на разукрашенный разводами стол. – Если кто-то узнает…
– Они не знают, – с вызовом подняла подбородок девушка. – И не узнают. И с чего ты решил, что это я…
– Это ты. Поверь, – он помолчал, обернулся по сторонам, придвинулся чуть ближе и зашептал еле слышно: – Дай угадаю. У тебя нет родителей, и ты не знаешь, кто они. Поэтому выросла в приюте. И, возможно, даже пыталась пробраться в кабинет директора, чтобы найти хоть что-то на родную мать, только ничего не получилось.
Леони перестала дышать, но тут же расслабилась: догадаться обо всем этом нетрудно, тем более что она сама рассказала о том, что у нее нет родителей.
– Ты ничего не помнишь – ни дня из прежней жизни, где бы она ни была. Зато с самого детства тебя влекло к огню. Но ты боялась его, после какого-то… несчастного случая. И… – Киллиан почесал упрямый подбородок: – Дай угадаю. Совсем недавно ты столкнулась с огнем лицом к лицу. И почувствовала, что он боится тебя. Что ты… можешь им управлять. Скорее всего, это произошло около месяца назад или чуть раньше.
Сколько прошло? Месяц? Два? Леони с перепуга не могла вспомнить, когда именно вошла в горящий дом, чтобы спасти Этьена.
– Но перед этим тебе, возможно, приснился странный сон…
Сон! Она почти забыла его, хотя раньше часто вспоминала о золотых нитях, тянущихся от солнца, о высокой башне, преградившей путь.
– Только это был не сон.
«Что он несет?!»
Это было уже чересчур.
«Не удивлюсь, если он начнет рассказывать о стране единорогов…», – хмыкнула про себя Леони.
– Ты зачем пришел? – повторила вопрос Леони. – Я тебя не знаю. И…
– Ты мне не веришь, – продолжил за нее Киллиан и засмеялся низким приятным смехом.
Хотелось верить. Где-то в глубине души очень хотелось! Хотелось, чтобы он оказался прав, как бы нелепо это ни звучало…
– Я… не знаю. Дай мне время. Хорошо?
– Время? – прищурился Киллиан. – Смотри сама. Я только пытаюсь помочь.
Теперь он улыбался и выглядел так, что хотелось на все плюнуть и пойти за ним хоть на край света. Что-то изменилось – невидимая сила, притягательная энергия разливалась от него волнами, пронизывая желанием стать одним целым с этим пусть и красивым, но незнакомым парнем.
Поняв, что едва может сопротивляться, Леони подскочила и бросилась к выходу. Подальше от него! Подальше!
Глава 5 –
Непросто воскресить дыхание, когда забываешь сделать вдох и выдох перед первым шагом в неизвестность. Давило все: и нарастающая музыка, и мерцание пламени, и громадная, почти в три метра высотой, клетка, которую наспех изготовили в ближайшей мастерской и в которой ее скоро закроют и подожгут, и оставят гореть на глазах у изумленной публики.
Леони поправила тонкую бретельку платья, сшитого из огнеупорной ткани, в тысячный раз прокляла себя за то, что не уехала с Киллианом, предпочтя огненное шоу и Герарда с бредовыми идеями. Хотелось испытать себя. Впервые в жизни появился шанс действительно привлечь внимание не просто как девушке с нестандартной и для кого-то даже отталкивающей внешностью. Зрители забудут и простят и оттопыренные уши, и покрытое веснушками лицо, и разного цвета глаза, и детство, проведенное в приюте. Ей столько раз говорили, что в большом городе за ее внешность отвалили бы огромные деньги… Что ж, пришло время проверить, настолько ли велик этот город.
На площадку вышла Софи. Она была великолепна и смотрелась даже лучше, чем Марселина. Это замечал Герард, это замечали зрители, затаивая дыхание, когда девушка скидывала огненно-красный плащ.
Время потянулось нескончаемой нитью, такой же золотой, как нити солнца из сна, так некстати всплывшего вновь в памяти после разговора с Киллианом.
«Только это был не сон».
Забудь, сосредоточься, выкинь его из головы! Но как же трудно забыть идеальное, словно выточенное скульптором, лицо: темные брови над блестящими глазами, высокие скулы, упрямый прямой подбородок и легкий взмах головы, когда молодой человек откидывал волосы назад. Так картинно, так ненатурально – не бывает таких совершенных людей! Тогда… кто он?!
Незаметно для публики, отвлеченной на отчаянные круговороты огня на теле Софи, вынесли клетку. С другой стороны площадки Герард делал одному ему понятные знаки руками, привлекая внимание.
Пора!
Первый шаг дался сложнее всего. Леони чувствовала себя как в детстве, стоя на высоченных каблуках туфель одной из воспитательниц, которые они с приютскими девчонками стащили, чтобы казаться старше. Жутко неудобно. Зыбко. Волнующе.
Второй шаг потонул в отсыревшей траве. Ее еще не видели или не хотели замечать, поглощенные танцем Софи.
Третий шаг, четвертый… Леони стояла у входа в клетку, спиной к зрителям, облаченная в черное платье. Такое короткое и узкое, что в обычной жизни она никогда бы его не надела.
Фигура Софи метнулась в сторону, зрители затаили дыхание. Послышался напряженный шепот, кто-то отпустил сальную шуточку, и несколько человек засмеялись. Тихо, робко. И тут же смолки, когда Леони шагнула в клетку и повернулась к ним лицом. Дверь захлопнулась, клацнул замок. Свет луны отразил, как белые длинные пальцы вцепились в опутанные веревкой прутья.